Нам следует знать, кто такой монашествующий и благодаря какому образу (жизни) он действительно заслуживает имя монаха. Говорим так, как передал (нам) Христос. Во-первых, монах называется монахом потому, что он — един, а также потому, что отказывается от женщины и отрекается от мира, внутренне и внешне. Внешне — ибо отрекается от (всего) материального и от (всех) мирских вещей, а внутренне — ибо отрекается и от самих мыслей об этих вещах, чтобы не воспринять помыслов мирского попечения. Во-вторых, он называется монахом потому, что в непрерывной молитве призывает Бога, дабы очистить ум свой от многих тяжких помыслов. И его ум сам в себе также становится монашествующим, один на один обращаясь к истинному Богу; не воспринимает он злых помыслов, но, постоянно и должным образом очищая себя, остается незапятнанным перед Богом.
Так как я был один из инициаторов оффтопа в ветке, то принося покаяние прошу принять господ некое размышление по поводу выше изложенного текста, и если погрешу чем в слове своем то прошу прежде слезами в сердце омыть мое нечестие, а далее уже голосом как звоном кадила встрепенуть ум мой от тяжких сновидений, привлекая ароматом ладана, словно дитя, которое просыпается утром от запаха блинов или других каких сластей…
Во-первых что привлекает внимание в словах Макария, так это дерзновенное высказывание «как передал нам Христос»…и действительно, зачем рассуждать о монашестве ведь, вроде как монахам адресованы слова, разве они не знают кто такой монах и не ради образа Христа уподобились в образцы монахов…видимо, видимо, видимо…делайте выводы сами…
Как видим первым штрихом падает тень, высвечивающая блик монаха, является отказ от женщин и далее как бы уже являясь некой очерчивающие границей, неким дальним светом полного образа монаха является отречение от мира и собственно создавая объем образа говорится от внешнем и внутреннем отречении. Тут видно что все это едино, сей цельный образ, все из одного выходит и обретает себя в другом, так отказ от женщин следует понимать думаю как внешне так и внутренне. Внутренне это отрекаться от женского внутри собственной семьи, искать строго жену, а не нежить себя в уюте женского(т.е. стремится к чистоте выражения лица жены, а не размулёвывать её общим женским, еще не дай боже красками подобранными из модных журналов)…условно можно сказать не быть подкаблучником…подкаблучник ведь не един он разорван, Господь его обличает словами о желании в мыслях чужой жены…ведь сей глупец не может понять базовой дуальности его тянет тоже самое от чего он отвращается…Отсюда ясно как и внешне(за пределами семьи) ограждать себя от женщин, это не льнуть к ним не флиртовать не искать сластей из чужих рук, в тоже время не чураться естественного общения…Но стоит сказать что и во внутреннем есть место для внешнего, прежде всего в образе обращения с женой, не думаю что и здесь стоит терять строгую направленность и вымеренность действий(энергий), но впрочем всякое совершенство в естественности…которая находится непрестанной молитвой, ведь без молитвы ум тупеет и уже творит против естества…
Желание естественности приводит нас к пути отречения мира, прежде всего как видеться это связанно с совлечением плотского, тупого мышления…Не даром есть выражения «медноголовый», «поп толоконный лоб», все это говори что ум такового запечатан миром, а у кого запечатан миром тот и под женским оказывается, ведь ум не окрылен поцелуем Мудрости, не принял объятия истинной Женщины(что суть по Апостолу безмолвие), чтоб прозреть на женщину…Такой крутится в мирских образам в чарах женщин(болтовне), не способный пройти сквозь них, собственным светом ума, тяжелеет под этими действиями и уже становиться словно мертвец(хоть конечно таковой и ползает ляляканьем по земле)…Отсюда можно видеть что монах это не плоть и кровь, не одежды, а иное существо, и только из иного измерения, образа веденья, человек может быть монахом(кротким молчаливым духом что есть истинная жемчужина пред Богом)…и соблюсти все отречения…такой сподобившись духовного взора и внешне отрекается от вещей ибо уже не видит лишь суетных выгод плоти, но смотрит живоносно, приобщая жизни мертвецкое…И всякий призван к монашеству, как каждый призван к жизни ибо монах есть один, один в своем роде и каждый собой являет уникальность и живоносное многообразие жизни…Рассуждаю может быть таинственное соприбывание супругов есть удобное, орудие для осуществления и рождения оного…имеется ввиду внешне и внутренне…
