Просмотр сообщений
1
История и творчество исихазма / Храм как душа
« : 24 Март 2018, 12:49:52 »
Стоит храм.
Прихожане сидят под шатрами в своих гамаках, кто в притворе, кто-то поближе к алтарю. Иногда бегают, галдят, шуметь любят. Костры разводят чтобы согреться. Иногда, чтобы побеседовать лично о чём-то своём, забираются в алтарь и ведут свои беседы о главном. Часто носят батюшке на колокольню что-нибудь съестное, чтобы не замёрз там совсем, что найдётся. Поднимаются люди тихо, с оглядкой - странный старик там живёт, не похожий. Хорошо не замечает никого хоть.
Батюшка слушает радио. Батюшка слепой совсем и полагается лишь на слух, слушает что доносится снизу - из храма (бывают и крики и вопли, бывает и стройный хор далёких мелодий), бывает передачу поймает занятную, ранним утром и пение птичек может услышать.
Иногда батюшке становится холодно и он пытается спуститься вниз, но лестница крута и на ощупь двигаться - ему слегка боязно. Да и кто знает что за шум там снизу опять? Может звери какие-то дикие?
День за днём, год за годом, храм стоит.
Молния в колокольню! Бам.
Бедный батюшка. Задело не слабо, тряхнуло седого. Да так, что блеск молнии остался в старых глазах.
Увидел батюшка эхолокацией молнии, впервые увидел за долгие годы.
Пошёл вниз, аккуратно - лестница в хламе, иногда в ополченцах. Ополченцы пускать не хотели - дурные идеи у них накопились о далёком жильце колокольни. Не сразу блеск молнии убедил их, конечно. Увидев родное - пустили.
Очутился дедушка, о чудо, в просторной комнате. Никогда не думал батюшка, что тут внизу так просторно. Взволнованно обступили батюшку обитатели алтаря, с опаской. Но почувствовав тепло - осмелели и давай тараторить о жизни! О шатрах, о кострах, о съестном, о других храмах и земле под ними! Батюшка вспомнил что слышал многое уже из этого, по радио. И тут ему надоело.
Опять слушать всё это.
Не будет.
Вышвырнул седовласый блеском суровым всех торгующих из алтаря. И запер двери!
Долгое время осаждал люд алтарь, но двери держались, укреплённые светом другим.
Прошли годы.
Холодно в храме стало, люд разошёлся, немного осталось совсем. Костры стали меньше, палатки порвались. Немногие стояли у алтаря - там было лишь малость теплее.
Внутри алтаря было тепло, батюшка грелся от света молнии и свет, отражаясь, вёл беседу свою.
На престоле стояла чаша, беспокоила батюшку она своей пустотой.
Вынес батюшка чашу к людям и наполнилась она и не переставала наполняться пока люди кормились.
Со временем люди прибрались, кто-то вернулся, пришёл кто-то старый. Оделись, окрепли. Стали смирнее. Согрелся храм и тихие песни родились внутри.
Прихожане сидят под шатрами в своих гамаках, кто в притворе, кто-то поближе к алтарю. Иногда бегают, галдят, шуметь любят. Костры разводят чтобы согреться. Иногда, чтобы побеседовать лично о чём-то своём, забираются в алтарь и ведут свои беседы о главном. Часто носят батюшке на колокольню что-нибудь съестное, чтобы не замёрз там совсем, что найдётся. Поднимаются люди тихо, с оглядкой - странный старик там живёт, не похожий. Хорошо не замечает никого хоть.
Батюшка слушает радио. Батюшка слепой совсем и полагается лишь на слух, слушает что доносится снизу - из храма (бывают и крики и вопли, бывает и стройный хор далёких мелодий), бывает передачу поймает занятную, ранним утром и пение птичек может услышать.
Иногда батюшке становится холодно и он пытается спуститься вниз, но лестница крута и на ощупь двигаться - ему слегка боязно. Да и кто знает что за шум там снизу опять? Может звери какие-то дикие?
День за днём, год за годом, храм стоит.
Молния в колокольню! Бам.
Бедный батюшка. Задело не слабо, тряхнуло седого. Да так, что блеск молнии остался в старых глазах.
Увидел батюшка эхолокацией молнии, впервые увидел за долгие годы.
Пошёл вниз, аккуратно - лестница в хламе, иногда в ополченцах. Ополченцы пускать не хотели - дурные идеи у них накопились о далёком жильце колокольни. Не сразу блеск молнии убедил их, конечно. Увидев родное - пустили.
Очутился дедушка, о чудо, в просторной комнате. Никогда не думал батюшка, что тут внизу так просторно. Взволнованно обступили батюшку обитатели алтаря, с опаской. Но почувствовав тепло - осмелели и давай тараторить о жизни! О шатрах, о кострах, о съестном, о других храмах и земле под ними! Батюшка вспомнил что слышал многое уже из этого, по радио. И тут ему надоело.
Опять слушать всё это.
Не будет.
Вышвырнул седовласый блеском суровым всех торгующих из алтаря. И запер двери!
Долгое время осаждал люд алтарь, но двери держались, укреплённые светом другим.
Прошли годы.
Холодно в храме стало, люд разошёлся, немного осталось совсем. Костры стали меньше, палатки порвались. Немногие стояли у алтаря - там было лишь малость теплее.
Внутри алтаря было тепло, батюшка грелся от света молнии и свет, отражаясь, вёл беседу свою.
На престоле стояла чаша, беспокоила батюшку она своей пустотой.
Вынес батюшка чашу к людям и наполнилась она и не переставала наполняться пока люди кормились.
Со временем люди прибрались, кто-то вернулся, пришёл кто-то старый. Оделись, окрепли. Стали смирнее. Согрелся храм и тихие песни родились внутри.
