Недавно митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл выразил мнение РПЦ по данному вопросу -
http://www.prosvetitel.info/content/view/162/9/:
"Когда человек посредством самоубийства во время военных действий может приблизить решение военной задачи, которая перед ним поставлена, например, убивая себя, убивает других (врагов) или, убивая себя, убивает очень важные секреты, будучи не уверенным, что, попавшись в плен к врагу, он может этот секрет сохранить... – тогда совсем такое деяние не следует рассматривать как самоубийство, грех против Бога", – сказал митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, отвечая на вопросы телезрителей в одной из последних передач "Слово пастыря", показанной на Первом канале.
По его словам, человек в данном случае "продолжает борьбу, это есть некое усилие, направленное на достижение цели, поставленной перед данным военнослужащим. Он давал присягу быть верным приказу, исполнению своего долга. И он совершает это деяние, исполняя свой долг максимальными усилиями", – отметил владыка.
В связи с этим 2 вопроса.
1. Можноли считать воинскую присягу клятвой, от которой Господь предостерегает "Не клянитесь вовсе" Не является ли итогом нарушения этого предостережения самоубийство на войне. (Не говорю, что выболтать секреты - это хорошо.
2. Как быть вообще с убийством на войне.
"Даже спустя три века и более христиане удерживались на той ступени, где убийство на войне было не похвально и незаконно. Христианская община первых веков до пятого века определенно признавала в лице своих руководителей, что христианам запрещено всякое убийство, а потому и убийство на войне.
"Так, во втором веке перешедший в христианство философ Татиан считает убийство на войне так же недопустимым для христиан, как всякое убийство, а потому почетный воинский венок считает непристойным для христианина.
В том же столетии Афинагор Афинский говорит, что христиане не только сами никогда не убивают, но и избегают присутствовать при убийствах. В третьем столетии Климент Александрийский противопоставляет языческим «воинственным» народам мирное племя христиан.
Но всего яснее выразил отвращение христиан к войне знаменитый Ориген. Прилагая к Христианам слова Исаии, что придет время, когда люди перекуют мечи на плуги, копья на серпы, он совершенно определенно говорит:
«Мы не поднимаем оружия ни против какого народа, мы не учимся искусству воевать, – ибо через Иисуса Христа мы сделались детьми мира». Отвечая на обвинение Цельсом христиан в том, что они уклоняются от военной службы (так, по мнению Цельса, если только Римская империя сделается христианской, она погибнет), Ориген говорит, что христиане больше других сражаются за благо императора, – сражаются за него добрыми делами, молитвой и добрым влиянием на людей. Что же касается борьбы оружием, то совершенно справедливо говорит Ориген, что христиане не сражаются вместе с императорскими войсками и не пошли бы даже в том случае, если бы император их к этому принуждал."
