Я разбирал внимательно некоторые его работы по исихазму и согласен с Александром.
Но добавлю.
По мелким штрихам его фраз, как я потом понял, можно увидеть, что он признавал, что не познал исихазм и молитву опытно, как ему бы хотелось.
Он явно чувствовал в исихазме нечто не выразимое философским логическим языком, но поэтическим и образным языком не владел и не мог ничего ни понять, ни выразить поэтому как то иначе.
И он явно, судя по некоторым штрихам его слов, сожалел об этом.
Но дело он делал доброе и не пытался навязывать своё мнение.
Он просто был в изумлении и не мог понять сути молитвы.
Да, и кто может сказать, что он всё понял в молитве?
Из молитвенников так точно никто не скажет.
И вот в этом то Сергей Хоружий был в полной мере схож с молитвенниками.
