Преодоление прелести можно сравнить с путем поэта.
Человек, начинающий писать стихи, обычно пишет о "звездах", "луне", "море", "любви" и так далее, ему хочется втиснуть в каждый стих всю вселенную. Однако выходит, как правило, набор пошловатых штампов. Реакция на критику - болезненная: "Я так вижу, а вы меня не понимаете, и вообще - удел настоящего поэта быть непонятым, осмеянным, оклеветанным бездарями и завистниками!".
Если человек все-таки доходит до второго этапа, то он начинает уделять внимание технике - рифмам, звучанию, точности образов. В этот период он обычно становится довольно высокомерным, нападает на тех, кто, как ему кажется, не соблюдает обязательных правил. Искушение этого периода - техника начинает незаметно заслонять от человека главное, то невыразимое, для чего существует настоящая поэзия. Стихи могут стать отточенными, великолепными, но - мертвыми.
И только потом, на третьем этапе, человек начинает отличать настоящую поэзию от графомании (ибо графомания может быть грубой и пошлой, а может быть и очень тонкой, прекрасно сработанной фальшивкой).
Человек перестает верить в собственную исключительность, гениальность, он становится самим собой и, оставаясь таковым, становится открыт для других. То есть становится поэтом. Но путь к этому бывает долгим.
Преодоление прельщения, мне кажется, похоже на этот путь.
