Наши личные молитвы

[Hors]

[Антиквар]

Господи! Как летят по расходящимся линиям, распадаются и тихо гаснут во мраке вселенной осколки взорвавшейся кометы, так и жизнь земная.
Жизнь разлетается, жизнь распадается на куски и кусочки, крошку и пыль, на ничтожные атомы...
В полдень ты не такой как утром, вечером не такой как в полдень, всегда - другой, и всегда - не ты.
Вспышками взрываются во мраке осколки жизни-кометы, взрываются один за другим и погружаются во тьму.
Лишь Ты, Господи, Незримый и Непостижимый, возрождаешь мою жизнь каждый день и каждый миг, не даешь ей пропасть в непроглядном мраке, и сквозь тьму и ужасы вселенной я лечу к Тебе, Господи!

[Антиквар]

Господи! Каждая ночь, тяжелая ночь в предчувствии зимы - звучит эхом той черной гефсиманской ночи, наставшей после пламенеющего заката и коротких лиловых сумерек.
Тяжкий, всепобеждающий сон наваливается на глаза, но нет в этом сне покоя.
Реальное и нереальное впиваются друг в друга острыми клыками, пространство ломается, и на его изломе начинают метаться призраки.
Люди превращаются в помыслы, помыслы в людей, и мечутся, мечутся призраки на изломе двух миров.
А Ты бодрствуешь рядом, Господи, Ты молишься о Чаше, и пот кровавый струится со лба твоего.
Наступает час, когда предается Сын Человеческий...
Пробуди нас, Господи, пробуди!

[Антиквар]

Господи! Бреду ли я по краю обрыва или давно ковыляю по дну пропасти?
Раньше казалось мне, что различаю я путь - вел счет своим падениям и думал: вот-вот, вот-вот в который раз взлечу или в который раз погибну...
Оказалось, ничего я не различал.
Спасибо Тебе, Господи, что дал мне понять: считать себя великим грешником не значит созерцать свои грехи.
Я думал, что бреду во тьме, но это оказались сумерки. И сумерки эти - долгие, долгие - все сгущаются и сгущаются, и все меньше и меньше я различаю что-либо в их серо-лиловой мгле.
И если впереди - тьма, то какова же тьма?
Тьма всегда сгущается, тьма вползает в тайну полночи, проникает в кошмары моих сновидений...
Тьма всегда сгущается - перед расветом. Но это будет Твой рассвет, Господи!
Дай мне дожить до рассвета Твоего!

[Антиквар]

Господи! Пока не скажешь себе: "Я пал!" - не упадешь. Да и некуда падать со дна пропасти.
Можно лишь идти, да останавливаться, валиться от усталости или забываясь в кружении призраков и парении помыслов... Всматриваться во мглу - и ничего не видеть, вслушиваться в нестройный гул мира - и ничего не слышать.
Самые мудрые, истинные слова священных книг превращаются там в груды немых букв, а бумага - в пригоршни пепла.
Нет падений на дне пропасти, Господи, есть лишь одиночество, которое не заполнишь словами.
Заполни же пустоту одиночества безмолвием Твоим, и да услышу я в великом этм безмолвии шум крыльев Ангелов, несущих Тебя ко мне...

[Антиквар]

Господи! Тьма, выползающая из глубин сердца, ищет выхода, прорывается потоками брани, клеветы и ярости.
Душа уже не принадлежит себе, когда ее наполняют темные вихри, и по вихрям этим носится безвольный ум, и все существо мое содрогается от проклятий.
Господи, не остановить мне этот темный поток, увлекающий меня в бездну! Не сковать мне якорной цепи, что удержит мой ум на привязи и не даст ему сорваться в кружение темных вихрей!
Годы и годы ум скитается словно летучий голландец, терпит катастрофу за катастрофой, летя навстречу последней пропасти.
Изгони из меня тьму, Господи, останови гибельный  полет ума моего!

[Hors]

[Антиквар]

Господи! Бреду я сквозь сумерки и не знаю - к Тебе лежит мой путь или ко все новым и новым призракам, которым нет числа?
Кружится, кружится ветер, а с ним кружатся помыслы и страхи мои, и нет конца этому кружению...
Не жду, давно не жду я, что утихнет этот ветер, смирился я с ним. Жить на ветру - крест мой, не так ли, Господи?
Только порой слишком уж обжигает этот ветер, слишком уж ядовиты и черны помыслы, слишком колючи страхи...
И невозможно привыкнуть к ним.
Бреду, бреду я сквозь сумерки, и ночь тяжелая наваливается на меня с востока.
Будет ли эта ночь звездной, Господи?
Увижу ли я следы Твои среди сверкающих светил?
Услышу ли я в ночи тихий голос Твой?
Не оставь меня!

[Антиквар]

Господи! Разматывается лента времени, разматывается и теряется во мраке...
А ум, словно маятник, раскачивается над этой лентой, испещренной вспышками и темными разрывами.
То качнется он в прошлое с его безжизненными руинами надежд и искореженными обломками страхов, то в будущее, в котором поднимаются темные клубы с оранжевыми вспышками тревоги.
И не в силах ум остановиться в настоящем, не в силах ощутить его радость и силу, ибо лишь в настоящем мгновении бьет животворный родник жизни Твоей!
 Господи! Останови мой ум в настоящем, дай ему приникнуть к животворному роднику Твоему!

[Антиквар]

Господи! Полупустой храм Твой темным зимним утром - не душа ли это моя, ищущая живительного глотка вечности?
Громко и гулко разносятся молитвы под каменными сводами, строго взирают святые лики с икон, а в окнах клубится предутренняя тьма, жаждущая ворваться в храм и воцариться в нем.
Трепещут, трепещут свечи от  сквозняков - посланцев тьмы заоконной, и вот-вот, кажется, погаснут они.
Хлопают двери, тьма пытается ворваться в храм чьими-то громкими шагами, чужими голосами...
Так же полупусто и неуютно в душе моей, так же бродят по ней посторонние, тьма пытается вползти в оконные щели, злые сквозняки готовы загасить трепещущие огоньки веры и надежды моей...
Но летит из глубины зимнего предрассветного мрака шестопсаломия алая утреня, мерен и неизменен ход Часов, и вот уже полон храм возгласа: "Благословенно Царство".
И течет, течет Литургия прозрачным потоком, все мощнее и торжественнее движется она к "Святая святым".
Замолчи ум, замри душа, пусть бьется сердце молитвой - не жизнь ли ожила во мне? Не дар ли это великий, дар ни за что, дар вопреки?
Сколько еще предстоит тебе умирать во тьме и оживать, приемля великий дар, прежде чем оживешь навсегда?
Тебе, лишь Тебе ведомо это, Господи. Исполни же молитву мою!

[Hors]

[Антиквар]

Господи! Грехи жгут меня огнем, хлещут меня плетьми, выматывают душу, а Ты даруешь мне мгновения, минуты и часы покоя.
Покой Твой, полный зазвездного безмолвия, окружает меня. Уходят мелкие заботы, злыми осами жалящие меня дни и ночи, и в безмолвии снова становится слышна белая птица молитвы.
Зазвездная даль Твоя, Господи, открывается в груди моей, и я вдыхаю живительный ее воздух, так не похожий на смрад земной!
Господи! Да соединится навеки дыхание мое с далью Твоей, и да будет петь в дали этой бесконечной белая птица молитвы!

[Антиквар]

Господи! Все надо учиться проживать, и бессолнечную пору тоже. Покуда будешь отворачиваться, бежать от нее, не увидишь ничего, кроме сгущающейся, сумеречной мглы небытия, готовой поглотить тебя.
Белая птица молитвы моей летит вдоль зыбкой границы этой мглы, а я гляжу ей вослед и с каждым взмахом крыльев белой птицы все яснее понимаю: бессолнечно-сумеречная пора - это благословенная пора Твоя, Господи!
Это время зажигать огонь в себе. Пусть огонь будет колеблющимся и рвущимся, готовым погаснуть в любой миг, но зато при свете его можно увидеть письмена, становящиеся неразличимыми ясным днем, полным смрада и гари.
Время расставаться и время находить, Господи! Благословенна Твоя бессолнечная пора!

[Антиквар]

Господи! Долог путь домой сквозь декабрьский снегопад, скользки и трудны дороги, покрывшиеся льдистой снежной коркой, перемешанной с грязью.
Каждая крохотная тающая снежинка на лобовом стекле автомобиля - это секунда жизни, Господи! Сколько же их растаяло безвозвратно, этих снежинок, сколько их превратилось в неприметные капельки воды на стекле!
Но каждая незаметная капля - это моя молитва Тебе, Господи, молитва в гуле и грохоте городском, среди холодных огней и нескончаемого чада...
Не отвергни молитву мою, Господи!

[Антиквар]

Господи! Неслышное дыхание твое улавливаю я всего на миг, когда в груди моей воцаряется безмолвие.
Миг, лишь миг чувствую я, что Ты - Неуловимый и Непостижимый - во мне. Только миг.
И снова с глухим, все усиливающимся гулом накатывается на меня лавина помыслов, страстей и страхов, стремительно возникающих и бесследно исчезающих, словно призраки, но успевающих похитить у меня дыхание Твое.
И все-таки даже мига, одного лишь мига достаточно мне, Господи, чтобы вновь поверить: однажды дыхание Твое наполнит миг, который станет вечностью, и в этой вечности я буду пить дыхание Твое!