Наши личные молитвы

[Антиквар]

Господи! Жизнь летит темной стрелой сквозь летние звездные ночи и тяжелую зимнюю хмурь.
Все слабее силы, все медленнее полет. Где упадет стрела жизни моей? Что за след останется от нее?
Господи! Не дай стреле моей темной вонзиться в чье-нибудь сердце, не дай ей прервать чье-то дыхание!
Да летят стрелы жизни человеческой за солнцем вослед, да пролетают они сквозь ночи звездные и растворяются в пламенеющем рассвете Твоем!
Да очистятся стрелы жизни от грязи мира сего в алом пламени рассвета и в новом, залитом светом пространстве превратятся они в белых птиц, поющих  хвалу и славу Тебе, Господи!

[Антиквар]

Господи! Рассыпаются, словно карточные домики, все непрочные убежища мои.
Думал я, что стану дожидаться Тебя в тайных стенах с теми, кто, как и я, ожидает прихода Твоего. А оказалось, что я лишь прятался от Тебя за бесконечными разговорами и мыслями о Тебе, Господи!
Не было Тебя даже в самых правильных словах, не было Тебя и в помыслах устремленных к Тебе!  Все это были лишь карточные домики, убежища, в которых пытался я скрыться от Тебя и от грядущего гнева Твоего, Господи!
Но по великой благости Твоей холодный ветер зимы разрушает мои карточные домишки.
И снова путь, открытый всем ветрам, путь через пустынные, безлюдные холмы, путь через миражи городов, наполненные призрачным сиянием, путь сквозь тьму, в которой горят враждебные глаза.
Путь через неизвестность, одиночество и разочарование.
Но с первым же шагом я понимаю: Ты идешь со мной по этому пути, Господи!

[Антиквар]

Господи! Блуждание по декабрьским дням и ночам - это долгое путешествие в сумеречной мгле и во тьме между островами Твоими, полными огня и света.
Звездные хоры вечерни, алые вспышки утрени, белая, прозрачная мощь Литургии - все это острова Твои, Господи, Твои острова в заснеженном, полном холода и мглы пространстве сердца моего.
Изо дня в день, из ночи в ночь я бреду сквозь мглу сердца моего, и путь мой лежит к краю ночи через все новые и новые огненные острова Твои. А ты неслышно шагаешь со  мной рядом, Господи. И я знаю это.
Знаю, но страшусь поднять глаза. Знаю, но боюсь протянуть Тебе руку.
Протяни же руку мне, Господи, и да рассеет свет огненных Твоих островов холодную мглу сердца моего!

[Антиквар]

Господи! Тайный зов доносится из глубины сердца моего, и манит он меня уйти в темные лабиринты, где живут призраки - порождения гибельного ума моего!
Жизнь призраков - в сердце моем, не прекращается она ни на мгновение. Слышатся хохот и рыдания, стоны наслаждения и страданий, крики радости и проклятий. Все новые и новые облики принимают призраки и ни на миг не дают забыть о себе, презрительно усмехаясь в ответ на молитву мою.
Все это наваждения, Господи. Знаю я, что все это лишь наваждения. Но поднимается из глубин существа моего темное и жгучее желание упиваться этими наваждениями и бросать в мутно-липкие волны других, безжалостно разрывать на клочки реальность и в темных лабиринтах забывать о Тебе, Господи, ибо слишком мучителен свет Твой для ума, привыкшего к сумеречному свечению.
Разруши лабиринты призраков, Господи, изгладь их из памяти всех, кого вводил я в запутанные, ведущие в никуда переходы!
Да сгинут сыны небытия из сознания моего, Господи!

[Антиквар]

Господи! Мешаются в памяти прегрешения мои - и раскаянные и нераскаянные...
Давно заблудился я в дебрях памяти своей среди чудовищ прошлого, повсюду вижу я их хищные желтые глаза, всюду слышится их хриплое рычание.
Прости мне, Господи, все прегрешения мои, очисти мой мир от чудовищ, выползающих отовсюду.
Каждое чудовище хочет отнять у меня веру в Любовь и Прощение Твое, но в лишь в Твоей Любви и Прощении существует жизнь моя!
Не отдавай же их на растерзание чудовищам памяти моей, не дай сгинуть мне в дебрях бытия земного!
Прости меня, Господи, прости меня!

[Антиквар]

Господи! Вопреки существу моему, упивающемуся жаждой саморазрушения, Ты даруешь мне жизнь, а я хватаю ее украдкой, как бы не замечая Тебя.
Но мир без Тебя - это даже не мрак, Господи, это лишь обрывки мрака, тающие в нескончаемом серо-сумеречном пространстве. Оттого я так жадно заглядываю из сумерек в окна храмов Твоих, из которых льется мягкий свет жизни.
Господи, наступит ли день или ночь, когда я останусь в храме Твоем навеки? Придет ли безмолвие Твое в мой ум, разрываемый клыками безумия? Воцарится ли покой в сердце моем, изъедаемом тревогами, согреется ли оно радостью прихода Твоего?
Белая птица молитвы устало взмывает в холодное, сумеречное декабрьское небо, и в клювике своем она несет надежду мою к Тебе, Господи!

[Антиквар]

Господи! Тревога за будущее врывается в сердце через брешь, что пробита неверием в Тебя. Каждый день, каждый час, каждую минуту вглядывается беспокойный ум во мрак за этой брешью, выискивая во тьме тайные знаки опасности, и замечает их во всем - в чужих лицах, голосах, словах...
И память, почерневшая от зла, похожая на спившуюся уличную девку, устало подбрасывает новый хворост в костер тревоги.
Мечется испуганное, обвешаное побрякушками тщеславие, оно боится остаться раздетым, голодным, боится смерти своей, потому что знает: смерть неизбежна. Истошный вой тщеславия слышится ежечасно и ежеминутно, в ярости вонзает оно свои клыки в душу мою.
Что ж, пусть выгрызет оно все, пусть порвет весь хлам, которым завалена душа моя, хлам, что преграждает мне путь к Тебе, Господи!
Сделай мой путь к Тебе прямым, Господи, проложи дорогу на месте захламленного тупика души!

[Антиквар]

Господи! Короток зимний день, но тем слаще морозное солнце Твое. Жадно пьют глаза недолгий его свет, прежде чем начнут колоть их ледяные иглы звезд ночных.
Глотки жизни среди заснеженной безжизненности и хранение тайного огня Твоего в сердце - и так до весны, когда взорвется мир изумрудной радостью.
Чувствую дыхание Твое в безжизненных зимних пространствах. Твое дыхание, а не силы мои питают огонек в сердце, не дают ему потухнуть.
Повсюду мертвый лед, а под ним - знакомые черные пропасти, но Ты ведешь меня над ними, Господи, навстречу грядущей весне.
Господи, не дай мне сбиться с пути!

[Антиквар]

Господи! Как порой мерно и неумолимо жизнь начинает скатываться под откос, с каждым годом, с каждым днем все сильнее и сильнее набирая скорость.
А ты, оцепенев, безвольно наблюдаешь за тем, как разваливается твое сознание, душа превращается в комок слизи, сердце - в задыхющуюся птицу, и приближается черная пропасть, спастись из которой невозможно.
Но всякий раз случается чудо. Странное, неуловимое чудо. Что-то незаметно меняется в жизни, чему поначалу не придаешь и значения, завороженно глядя в приближающуюся пропасть.
Но - непостижимая цепочка странных обстоятельств - и вот уже жизнь, готовая сорваться вниз с обрыва, начинает мощно набирать высоту.
Вместо черной пропасти оказываешься в сверкающем просторе.
Как я хочу увидеть Тебя в этом просторе, Господи! Ибо лишь по воле Твоей оказался я в нем.

[Антиквар]

Господи! Умолкает ум мой, перестает тревожно метаться душа, затихает сердце, и слышу я треск декабрьского мороза на темной улице.
Все неподвижно вокруг, неподвижен и я, Господи. Словно мертвец, который по привычке считает себя живым.
Но все же я жив, Господи! Оцепенение еще не смерть. Это просто очередной год лежит на смертном одре и готовится отойти в вечность.
Страхи и тяжести этого года - на мне, Господи. Но я всматриваюсь во мрак морозной ночи декабря и вижу, что не гаснут в нем огни.
Пусть же кошмары останутся во мгле минувшего. Да не угаснут огни во мраке морозной декабрьской ночи, Господи!

[Антиквар]

Господи! Слова Твои ежедневно, ежечасно, каждый миг перечитываются миллионами глаз, произносятся и повторяются миллионами уст человеческих под небесами.
Что же за умертвляющее оцепенение овладело умами нашими? Почему сердца подобны камням - камням, на которые неслышно падают снежинки - слова Твои? И тают снежинки, а камни все так же молчаливы и неподвижны.
Говорят, что надвигается снегопад, Господи. Но и он будет бессилен против камней. И весною звонкие ручьи слов Твоих  будут обегать мертвые камни сердец человеческих.
А летом камни начнут раскаляться под пылающим солнцем, но по-прежнему останутся глухи и слепы.
 Не будет жизни внутри камней, и что изменится от того, что мох покроет некоторые из них?
Не почитаем ли мы этот мох за святость, ибо так красиво скрывает он своей мягкой зеленью каменные сердца?
Вот удел, что уготовили мы себе, вот святость, о которой мы мечтаем, Господи!
Преврати же окаменевшие сердца наши в живых детей Твоих!

[Антиквар]

Господи! Замкнутый круг греховный, повторяющийся из года в год, изо дня в день, из часа в час, не есть ли это кружение в нескончаемой декабрьской метели?
Когда же заканчивается метель, то не видит взор ничего, кроме ровного заснеженного пространства, в которое словно мертвую воду льет холодный свет Луна.
Пустынно, холодно, одиноко. И душа, скованная мертвой лунной водой, хочет вновь окунуться в безумную метель, где будут водить и водить ее по кругу бесноватые вихри.
Ибо начинает казаться душе, Господи, что никогда ничего лучшего не было у нее, нет и не будет.
Но ум, Господи, ум помнит, что однажды приходит весна, и заснеженное пространство преображается.
Ум помнит о мире, в котором нет места безжизненным снегам и бесноватым метелям, о мире, в котором оживает жизнь.
Ум не дает душе вырваться в бесноватую пляску, ум заставляет сердце молиться Тебе, Господи.
И вот уже над яростной пляской метелей, полной призраков и страхов, летят к Тебе белые птицы молитвы.
Услышь их, прими и отогрей, Господи!

[Антиквар]

Господи! Сквозь метели и слякоть, сквозь столпотворения бездушных ослепляющих огней на бесконечных трассах пробираюсь я к Рождеству Твоему.
Где та пещера, в которой должен родиться Ты, Царственный Младенец?
Как разглядеть мне звезду Вифлеемскую среди мириад холодных огней на австострадах?
Как избавиться от Ирода, темным помыслом следующего за мной и мечтающего убить Младенца?
Вперед и вперед лечу я, прорываясь сквозь заторы на дорогах и красные огни светофоров.
Забрызгано грязью дорожной лобовое стекло, видны лишь десятки, сотни, тысячи летящих рядом со мной во тьме теней, да поток холодных огней на встречной. Но верю я, что смогу увидеть свет звезды Вифлеемской.
Звезда поведет меня по запутанным сетям дорог, к спрятанной в стороне от широких трасс благословенной пещере, где Ты мирно спишь в яслях под небесным, лучистым взором Пречистой Матери Твоей.
Белая птица молитвы спрятана у меня на груди и выпорхнет она над яслями Твоими.
Ее пение будет и ладаном, и золотом, и смирной, что я хочу принести Тебе.
Проклятый Ирод заплутает среди бесчисленных бездушных огней, мчащихся в ночи, а я, поклонившись Тебе, иным путем отойду в иные страны.

[Hors]

Кельи

[прозелит]

Господи, кончи ум мой обезумевший и даждь ми тишину.


*сегодняшняя - рад поделиться с вами. можно заменить "дай мне",
но мне ближе так.