Божие - это совсем другое...
Мне прислали статью, где есть небольшое интервью Митрополита, который случайно оказался моим гостем... до сих пор осмысляю и тот случай и его слова. Бог послал мне его и с ним именно такой аспект, такой путь. Он - единственный на тот момент православный, который стал со мной разговаривать и сказал в том же духе, как и то, что ниже...
"— Марина Цветаева как-то сказала, что если есть герой, значит, есть и преступление. Путь святого — иной путь. У Григола Перадзе подвиг совместил в себе героизм и святость. Что, по-вашему, делает человека святым?
— Душевные и духовные проявления человеку помогают... Если, скажем, не было бы Диоклетиана, может быть, святой Георгий и существовал бы сам по себе, но мы бы вряд ли про него узнали. Диоклетиан в чем-то помог становлению. Такие слова, конечно, немножко дерзкие, однако, возможно, иначе святой Георгий не стал бы тем, кем стал. То, что происходит трагедия, конечно, само по себе плохо, и мы не желаем ее. Но и в этом есть свой Божий промысел. И то, что зло происходит на этом свете, неудивительно, но когда при этом зле проявляется то хорошее, что есть в человеке, — это, по-моему, самое главное. Значит, никакое зло не может победить что-то очень хорошее, которое человек имеет с Божьей помощью. Для меня это гораздо важнее, чем существование зла. Пало человечество, и с того времени зло присутствует в каждом человеке, борется с каждой личностью. Но большое счастье, и мы очень рады тому, что он был одним из нас, родившийся здесь, в нашей стране, и в своей семье, в этой среде научился чему-то настоящему, что помогло ему с Божьей помощью — без Него ничего не может человек — положить голову свою за ближнего своего, и святой Григол стал тем, кем он стал, из-за чего мы очень любим и ценим его деятельность.
<...>
Вы сами отчасти прошли войну. Не сравнить, конечно, со второй мировой, но тем не менее. Сначала — послушание в Абхазии как раз в 90-е годы, потом август 2008-го, когда вы не один день находились непосредственно под бомбежками, помогали спасать людей и даже животных... Возможно, поэтому тоже вам более близка и понятна какая-то мотивация поступков святого Григола, вы яснее чувствуете движения его души?
— Вы знаете, я остался там по благословению Патриарха. Кто-то считает это героизмом, но я не вижу никакого героизма. И не даю такой оценки, и не смотрю так на это. Когда отец может своего сына оставить в такой ситуации — в данном случае Патриарх меня, — то не говорит ему: береги себя, чтобы с тобой ничего не случилось, — а напротив: оставайся в опасности, там, где есть нужда... Без большой любви отец такое не может сыну сказать, и я очень ценю и благодарен ему за это. Победа и поражение — очень условные понятия. В житиях святых, личностей, перед которыми мы склоняем головы, видим, что они в миру были часто поражены, но именно своим поражением, своим служением Господу, ближнему своему и своей смертью они побеждали зло и давали смысл и оправдание существованию самого человека.
<...>
— Вы как-то сказали, что гораздо важнее любой канонизации святость самого человека, как человек живет...
— Да, во всяком случае то, что человек может умереть за другого, говорит именно о служении и Богу, и человеку и об истинном служении своему народу тоже, находясь даже вдали от своей родины... Служение личности, конкретному человеку, и Богу — это синонимы. Для меня это служение и своему народу, и всему миру."
Бог даст, на Пасху увидимся.
