Здрасьте, дорогие!
Я прочитал не всю тему «О психотехниках православных подвижников», мошть там и есть что-то по моей теме… Всё-таки решил открыть новую.
Начну, пожалуй, с видения бесстрастия в православии, ведь это бесстрастие – не бесчувствие камня, а, в некотором смысле, даже, наоборот… Это необходимо, ибо будет являться контекстом всего обсуждаемого.
«Но нас учили, философ, что бесстрастие - это не умерщвление страстной силы души, а ее направление от худшего к лучшему и ее действие в божественном состоянии, когда она полностью отворачивается от дурного и обращается к прекрасному; и бесстрастный для нас тот, кто избавился от дурных состояний и обогатился добрыми; для кого "так же привычны добродетели как для страстно одержимых - безобразные наслаждения" [34]; кто настолько же подчинил познающей, оценивающей и рассуждающей способности души волю и желание, вместе составляющие страстную силу души [35], насколько одержимые страстью подчинили этой страстной силе - рассуждающую. Злоупотребление силами души плодит отвратительные страсти, как злоупотребление познанием сущего превращает мудрость в безумие; но если человек будет употреблять их хорошо, то через познание сущего придет к богопознанию, а через страстную способность души, стремящуюся к той цели, для которой она создана Богом, добудет добродетели: силу желания превратит в любовь, а благодаря воле приобретет терпение.
Этого достигнет, говорю, не тот, кто их умертвит, потому что он окажется тогда равнодушным и неподвижным для божественных свойств и состояний, а тот, кто подчинит себе страстную силу так чтобы, подчиняясь уму, своему природному главе, и послушно идя к Богу, она благодаря непрестанной памяти Божией закрепила себе божественное расположение и поднялась до высшего состояния, то есть до любви к Богу, в которой по Писанию человек исполняет заповеди Любимого (1 Ин. 4, 19; 5, 1-2), а через них познает, исполняет и приобретает чистую и совершенную любовь к ближнему. И бесстрастие без всего этого - совершенная невозможность.»
(Триады. 2.2.19)
35. Воля (θυμος в смысле настойчивого упрямства) и желание (επιθυμια) начиная с Оригена и Климента Александрийского рассматриваются у христианских писателей как ходящая в одном ярме пара активных нерассудительных сил человеческой души. Порывы слишком упрямой воли сдерживаются разнимающей силой желания и наоборот, растекающееся желание одергивается волей (см. Феодорит Киррский. Толкование Послания апостола Павла к римлянам 7, 17). Разум заставляет эту упряжку служить добродетели и строго правит ею, но когда природный закон подчинится вполне закону духа и в человеке откроется в цельности и чистоте образ безначального Царя, разум дает полную свободу и воле и желанию: воле - для чистого наслаждения божественной любовью, желанию - для "духовного кипения" (св. Максим Исповедник. Вопросы к Фалассию о Писании 55: PG 90, 548 CD). Поэтому "воля и желание... не прямо дурны по своей природе" (св. Дионисий Ареопагит. О божественных именах IV 25: PG 3, 728): высшая иррациональная сила, природная воля непосредственно соприкасается с низшей духовной добродетелью, мужеством (О церковной иерархии XV 8: PG 3, 337 В). По Евагрию (Главы практические I 15: PG 40, 1225 В), природная наклонность воли - бороться против всевозможных демонов, отстаивая переживаемые человеком наслаждения; зная это. Божии ангелы показывают человеку красоту духовных наслаждений, которую воля и начинает защищать против демонов. Неиспорченная воля - "копьеносец духа", на ней строится добродетель терпения; извращенная воля - гневливость. Доброе желание - любовь, извращенное - похоть.
(Там же. По сноске.)
Итак, в православии бесстрастие – это направление естественных душевных сил к Богу, который, по мере моего смирения, преображает их…тогда я становлюсь царём, в первую очередь, над самим собой. Приведя в гармонию своего внутреннего человека, разумеется, Благодатью Творца, я прихожу в гармонию и с внешним миром, с природой, с животными(начинаю с рук кормить медведей и пр.)
Однако. Например, у прп. Каллиста Ангеликуда, в его созерцательной аскетике(только у него одного я встречал) есть и такие слова:
"Но Она(душа - прим. моё) Действует И Без Раздражительного Начала И Без Пожелания,И В Особенности Тогда Она Истинно И Действует, Когда Действует Без Них. Следовательно, В Действительности Это Не Ее Части, Но, Как Я Сказал, Это — Привходящие В Нее Силы Животнообразного И Низменного Случая. Ведь Разумная Душа, Мысленно Созерцающая Горнее, Представляющая Себе Умозрительное, Простираясь Превыше Себя И,
Так Сказать, Делая Прыжок Вверх, Бросает Куда-то Далеко, Как Пустой Вздор Пожелание И Раздражительность, Не Имея Предмета, К Которому Бы Их Применить Там, Где Простота, Безвидное, Безoбразное, Не Имеющее Цвета И Очертания, И Все Прочее Такое, Что Требует Ума Свободного [от Страстей] И Совершенно Простого."
(Уцелевшие главы св. Каллиста Катафигиота, обдуманные и весьма высокие о Божественном единении и созерцательной жизни)
На мой взгляд, здесь даже намечается некоторое противоречие... Может, кто-то прокомментирует... Для себя я здесь непременно отмечаю один аспект - личные отношения твари и Творца...
Далее, ближе к теме...
" Блаженный Исихий Иерусалимский различает четыре способа в этом мысленном делании:
или за прилогами наблюдать, или сердце иметь глубоко молчащим от всякого помысла и молиться, или Господа Иисуса Христа на помощь призывать, или память смертную иметь. «Все они, - сказал он, - лукавым помышлениям противодействуют», и к какому бы из них кто не обратился - все это трезвением, то есть мысленным деланием, называется. Рассмотрев же их все, каждый из нас подобающим ему образом да подвизается."
( Преподобный Нил Сорский. Устав о скитской жизни)
Хотя эти слова можно и в добротолюбии вычитать, всё же цитирую п. Нила с тем, дабы показать, что сие утверждение как бы прошло рецепцию и одобрено и этим святым, который для меня является так же авторитетнейшим из отцов, одним из немногих искренних исихастов на Руси…
Итак, в трезвении эти святые различают 4 делания. Из них два подразумевают
прямое личное отношение, обращённость к Богу(или сердце иметь глубоко молчащим от всякого помысла и молиться, или Господа Иисуса Христа на помощь призывать); два - НЕ подразумевают прямого обращения, Бог здесь мыслится скорее как контекст, как Солнце, в свете Которого, я провожу данные мероприятия(или за прилогами наблюдать, или память смертную иметь). Вновь подчеркну, что между этими 4 деланиями данные отцы ставя знак равенства, предлагают рассуждать каждому, что кому приличествует в данный момент - таким методом, способом и подвизаться...
Меня сейчас больше интересуют два последних метода, не предполагающих прямого личного обращения к Богу, точнее даже предпоследний - "за прилогами наблюдать". Сначала, коснусь несколько памяти смертной,
как я её вижу...1.Из приведённой цитаты бл. Исихия очевидно:
а)память смертная не цель, но средство
б)память смертная--это один из видов трезвения, который находится в арсенале православного христианина наряду с другими инструментами для нашего спасения
2. Второе. Следует отличать память смертную, как добродетель и память смертную, как некую психо-соматическую(душевно-телесную) потугу, нами используемую и, Быть может, неправильно понимаемую! Здесь нужно, чтоб по отцам...левее-правее ни-ни!
Верный признак памяти смертной, как добродетели, описан у Лествичника, приведу два примера:
а) "Некогда один египетский инок рассказал мне следующее. «Когда память смерти», - говорил он, - «утвердилась в чувстве моего сердца, и я, однажды, когда пришла потребность, захотел дать малое утешение сему бренному телу; то память смерти, как некий судия, возбранила мне это; и, что еще удивительнее, хотя я и желал ее отринуть, но не мог»"
(Лествица. О памяти смерти. 16 )
б) "Не премину сообщить тебе повесть и об Исихии, иноке горы Хорива [3]. Он вел прежде самую нерадивую жизнь, и нисколько не заботился о душе своей; наконец, впавши в смертельную болезнь, с час времени казался совершенно умершим. Пришедши в себя он умолял всех нас, чтобы тотчас же от него удалились, и заключив дверь своей келлии, прожил в ней лет двенадцать, никому никогда не сказав ни малого, ни великого слова, и ничего не вкушая кроме хлеба и воды; но сидя в затворе, как пред лицом Господним, ужасался и сетовал о том, что видел во время исступления, и никогда не изменял образа жизни своей, но постоянно был как бы вне себя, и не переставал тихо проливать теплые слезы. Когда же он приблизился к смерти, мы, отбив дверь, вошли в его келлию и, по многом прошении, услышали только сии слова: «Простите», - сказал он, - «кто стяжал память смерти, тот никогда не может согрешить». Мы изумились, видя, что в том, который был прежде столько нерадив, внезапно произошло такое блаженное изменение и преображение. Похоронивши его в усыпальнице близ ограды, мы по прошествии некоторого времени искали святых мощей его, но не могли найти. Господь и сим засвидетельствовал усердное и достохвальное покаяние Исихия и удостоверил нас, что Он приемлет и тех, которые и после многого нерадения хотят исправиться"
(Там же. 18.)
Надо ещё учесть, что мы и отцов можем привратно понимать, сквозь призму собственной греховности, мудрствуя, как говорится, плотски.
3. Третье и последнее.
Личное дело каждого--пользоваться ему данным инструментом или нет. Всё зависит от внутреннего устроения христианина; говорю и от темперамента, и от сиюминутного состояния.
От темперамента--для меланхолика, ИМХО, этот вид трезвения вообще не приемлем--он ввергнет его в бездну отчаяния.
От сиюминутного состояния--для человека, пребывающего в состоянии депрессии или уныния, он опять-таки не приемлем, но для очерствевшего сердцем--в самый раз(хотя и здесь это не правило!)
Общий вывод: не спешить, обдумать, взвесить, попробовать, если помогает жизнь духовную исправить--то вперёд. Но и здесь главное--не переусердствовать, ибо мудрые говорят:"Мера красит вещь"!
Лично мне не очень нравится этот способ, поэтому - отставляю его пока в сторону, однако, вместе с тем, мы видим огромную практическую пользу в духовной жизни, проистекающую от памяти смертной, как добродетели...
Вот за "прилогами наблюдать"...
"Сидя на высоте, наблюдай, если только знаешь это, и тогда увидишь, как и когда, откуда, сколь многие и какие тати хотят войти и окрасть твои грозды"(Св. Иоанн Лествичник. О безмолвии 27: 20)
"Исихаст есть тот, кто изо всех сил стремиться ввести бестелесное в телесный дом, - невероятность!
В своей охоте он стережёт мышь, мышь умопостигаемую, мысль исихаста. Пусть тебе не покажется презренным это сравнение; а если покажется, значит ты ещё не знал исихии" (Лествица. PG. 27: 88, 1097В. взято из Триад св. Григория)
То есть ум-епископ(надзиратель)"сидя на высоте", насколько я понимаю, в месте сердечном, молчит и смотрит вокруг, может ещё анализирует, а может и нет...
это - форма опыта."Вся брань монаха против демонов состоит в том,
чтобы отделить страсти от мыслей, ибо иначе невозможно ему бесстрастно смотреть на вещи. Ум боголюбивого вооружается не против вещей и помышлений о них, но против страстей, сопряжённых с помышлениями сими;
необходимо в страсти отделить друг от друга чувственный предмет, чувство и вожделение и тогда страсть будет уничтожена, а вещи возвращены будут к тому чину, который свойственен им по природе "(Св. Максим Исповедник. Умозр. и деят главы. 3: 40; 60)
Здесь, ИМХО, св. Максим мною представлен как
содержание опыта. Смысл - максимально отодвинуться, абстрагироваться ото всего: внешнего и внутреннего. Не отождествлять себя ни с чем происходящим - лишь в тишине смотреть...так постепенно приходит осознание, что к чему - с нами, вне нас..."вещи возвращаются к свойственному им по природе чину", а мы научаемся правильно, бесстрастно на них смотреть и пр.
Дело в том и, собственно, мой вопрос, что я чувствую себя не комфортно в данной ситуации...Во-первых, потому что здесь нет непосредственного личного обращения к Богу; во-вторых, я элементарно не доверяю себе и боюсь...боюсь тишины, даже некоей пустоты, которая здесь воцаряется...тишина всё глубже и глубже входит в тебя, а ты в неё, всё больше и больше расширяя сердце в длину, в ширину, вглубь...
Хотя для меня есть и определённые преимущества, хотя бы такое, что страсти утихают несколько...может даже вовсе утихают.., в то время как при занятии ИМ, по преимуществу, - одни брани, брожения ума, сражения, лишь редко, по Благодати, переживаешь внимательную молитву...однако, здесь вспоминается контекст, заданный мной в начале послания - о бесстрастии в православии, и, в этом ключе, вот эти слова патерика:
"Авва Пимен поведал о авве Иоанне Колове следующее. Он умолил Бога, и отъяты были у него страстные вожделения. Он ощутил ненарушимое спокойствие. Тогда он пришел к некоторому отцу и сказал ему: «Вижу себя спокойным, не имеющим никакой брани». Старец отвечал ему: «Иди и умоли Бога, чтоб возвратились брани и то сокрушение сердца и смирение, которые ты имел прежде: по причине браней душа приходит в преуспеяние». Иоанн испросил у Бога возвращения браней, и когда пришли брани, то он уже не молился об освобождении от брани, но говорил: «Господи! Даруй мне терпение в брани»"
(Авва Иоанн Колов. Отечник. Св. Игнатий)
Я бы желал, что бы тема двигалась именно в дискурсе данного способа трезвения - "наблюдение за прилогами". У кого какой опыт на этот счёт? Как правильно молчать? Каковы критерии истинного молчания, исихии? К тому же: в чём, быть может, я не прав в данном посте...соотнося теорию с практикой?
Есть ещё кое-что по "критериям". Однако, хватит пока, тогда в процессе обсуждения выскажу...
Спаси Господи
