Михаил, а давайте и не будем спорить. Я вам расскажу, а вы соглашайтесь, или не соглашайтесь. И объясняйте, почему. И будет не спор, а дискуссия.
Вот ваши слова: "Ведь борьба с помыслом и есть борьба с грехом и это есть Исихазм, смысл внутреннего молчания.".
Здесь смешаны две вещи - при внутреннем молчании нет борьбы, а в борьбе с помыслом нет внутреннего молчания. Винегрет получается.
Смысл Исихазма в другом. Если попытаться сказать коротко - это разумный путь к Богу. Чистота - это средство, как праздничные одежды. Истинная чистота - после преображения страстей в божественные добродетели, если можно так сказать. Поэтому и разумный путь к Богу - это и есть искание Царствия Бога внутри нас для нас, которое и есть спасение.
До очищения чувств и открытия духовного сердца - это борьба, тишина ума (трезвение в любом виде), как проявление нашего устремления, хотя и немного пользы оно приносит. После очищения - это сохранение чистоты (возобновление при утере). Для этого уже только тишина ума, потому что при борьбе чистота теряется.
Кратенько так относительно помыслов.
Если вернуться к исихазму, то начало истинного пути к Богу - это отринуть всё, даже самого себя (всю свою жизнь), ради Бога и Божественного.
Если позволите, за что мы уцепляемся - то и отстаиваем, злимся, готовы друг друга растоптать, лишь бы правильность и выгоду свою доказать. Хотя полноту Бога в себе не имеем и не спрашиваем, так ли это, и надо ли доказывать. Ведь оно - наше, оно нам дорого именно как наше, или как церковное (матерь-церковь) - но это опять-таки не Бог, живущий внутри нас. Мы заменили одних родителей другими, например, и спорим про каноны, догматы и ещё что-то, так и не возненавидев всё (свою привязанность) ради Бога.
Мы, зачастую, даже и не начинали истинный путь к Богу...
Про ум в сердце - думаю, Леонид имеет в ввиду духовное сердце. Если ум имеет там внешние (греховные, или нейтральные) помыслы, то он оттуда выталкивается наружу, где себя и находит весьма неожиданно. Потому или тишина, или молитва, иначе диссонанс - и "до свидания". Может, я и ошибаюсь.