120. Ни земля не может сделать богатым земледельца, если не умножит его семя, отдавая только вложенное (посаженное) или с небольшим прибавком. Ни совершаемое деятелем не может сделать его праведным, если не превзойдет лучшее его произвольное устремление к Богу.
121. Не все те, кто не любит ближнего, его ненавидят; или те, кто его не ненавидят — любят его. И одно [дело] завидовать процветанию ближнего, а другое становится препятствием его успеху. А последняя ступень злобы является в том, чтобы не только печалиться (λυπάται) о имуществе (προτερήματα) другого, но и оговаривать его добро, как не таковое.
122. Иные страсти телесные, и иные душевные. Одни свойственные естеству, а другие противоестественны. Тот, кто отталкивает телесные и естественные страсти, а о других не заботится — подобен человеку, строющему высокий и плотный забор от зверей, но радующемуся тому, что птицы поедают гроздья словесного (λογικού) винограда (поистине славного), не скрываемого от них.
123. Сначала душа представляет себе зло, затем желает, потом испытывает удовольствие или сожаление об этом, потом чувствует, а затем осязает явно или скрыто. Все этапы сопровождают помыслы, за исключением первого шага, если он не будет принят, то все зло, которое после него, обретается бездейственным.
124. Те, кто близок к бесстрастию, колеблются (σαλεύονται) только фантазиями (φαντασίες), в то время как умеренно страстные — желаниями. В чувстве злого бывают те, кто злоупотребляет вещами (πραγμάτων), но сожалеют об этом. Входят в контакт со злом те, кто не чувствует никакого сожаления.
125. Удовольствие было установлено во всех телесных членах, но не во всех оно одинаково беспокоит. Одного наиболее [беспокоит] в желательной части души, другого в яростной, третьего в разумной, через обжорство (чревоугодие), гнев (οξυθυμία) и лукавство, причины всех скверных страстей.
126. Необходимо открывать чувства, как городские ворота; но также необходимо вместе с нужным не впускать (επιτρέπομε) народы, желающие войны (Пс. 67, 31), и бывающие причиной брани (μάχης).
127. Удовольствие есть мать желания; желчность (οξυθυμία, вспыльчивость) — гнева; лукавство — зависти. Не имеет мира с последними тот, кто не противостоит первым. Не один не может войти в гавань смягчения (μετριασμού) страстей, если делает (εργάζεται) заповеди через понуждение (насилие над собой).
128. Те, кто отражает прилоги помыслов (λογισμών) — не допускают помыслам, как зверям, входить внутрь разумного (словесного) винограда, чтобы причинить ему вред. Те, которые сочетаются со своими помыслами (λογισμούς), но не получают удовольствие от них — просто допускают входить им в виноградник, но [не допускают] ни к чему прикасаться в нем. Те, кто с удовольствием сочетаются со страстями через помыслы, но не достаточно, чтобы согласиться с ними — уподобляются позволившим дикому кабану войти внутрь ограды (см. Пс. 79, 14) и поля, но не позволяя ему полностью насытиться виноградом. Но они находят его сильнее, если соглашаются со множеством страстей.
129. Кто не достиг еще простоты, тому необходима ограда — возержание. Не (Δεν) совершенный еще тот, говорит [Писание], кто воздерживается, он еще борется (см. 1 Кор. 9, 25). Он похож на того, кто имеет виноградник или поле не посреди других виноградников или пашней, но в уединенном месте, а потому требует многого хранения и трезвения. Ибо виноград пришедшего в простоту для всех бывает неприкосновенен, как будто принадлежит какому-то царю или другому управляющему, внушашающему страх ворам и прохожим от одного слышания [о нем].
130. Многие поднимаются на крест злострадания (κακοπάθειας); но немногие принимают и гвозди его. Ибо многие принимают послушно (υπάκουα) их добровольные (θεληματικούς) труды и скорби (θλίψεις); а из идущих непреднамеренно (αθέλητους), только одни совершенно умершие для міра и отдыха (ανάπαυσή) его.
131. Многие сняли [с себя] все кожаные одежды (Быт. 3, 21), а последнюю [одежду] — тщеславие, только те, кто возненавидел (σιχάθηκαν) мать его — самоугождение.
132. Тот, кто предлагает (προσφέρονται) телесный комфорт и людскую похвалу, но сам не принимает ее, тот обнажился от последней одежды — тщеславия, со многим стенанием желая одеться небесным жилищем (2 Кор. 5, 2), еще здесь (εδώ) удостаивается одеться в тамошнюю светлость (λαμπρότητα).
133. Одно действие (ενέργεια), другое дело (έργο, работа), второе показывает исполненный грех, а действие — внутри действуемое сладострастие, но не снаружи. Как и те, которые не уезжают со своей земли, но платят угнетателям (δυνάστες) желаемую [ими] дань (налоги).
134. Поскольку вкус держится в удовольствиях, [то] невозможно не следовать за всеми чувствами, даже если холодны и мирны подчревные [желания], как у пожилых, которые не возбуждаются, потому что увяли. Но чистый (στείρα, стерильный) в прелюбодеянии, не будет считать себя целомудренным [только] потому, что не рождает плода. Разумно будет говорить, что он целомудр, если не страдает [от этого] внутри и не услаждается (θέλγεται) зрением [этого].
135. Качество (ποιότητα) желательного (επιθυμητικού) [начала] души проверяется (ελέγχεται) в пище, формах и голосах, соблазнительных (θελκτικές) и не заманчивых (θελκτικές), а именно: или просто используя вкус, зрение и слух; или злоупотребляя ими; или находясь в среднем состоянии.
136. У которых страх [Божий] не предшествует, в тех помыслы находятся в смятении, как овцы без пастыря (Мк. 6, 34). Но когда страх предшествует или следует с ними, тогда они в благочинии и внутри ограды.
137. Страх [Божий] есть сын веры; сам же он есть пастырь (βοσκός, пастух) исполнения заповедей. Тот, кто не приобрел матери его (т. е. веры), тот не сподобится стать овцой паствы Господней.
138. Одни имеют только начатки добрых (καλών), другие середину их, а третьи и окончания их; без них каждый будет обнаружен или как простой (απλός) воин или как чиновник (αξιωματικός) без оплаты (μισθοδοσία). И по этой причине первый (воин) только свой собственный дом охраняет от покушающихся его повредить, а второй не имеет соответствующей чести (τιμή, цены, стоимости), если с кем-нибудь (όποιους) сталкивается (συναντά).
139. Те, кто призывают нас следовать за ними к удовольствиям гортани, в то время как мы несовершенны, делают что-то подобное тем, кто призывает нас к рассечению собственных зажитых ран или для удовольствия расчесывать паршу (ξύνομε), или есть то, что вызывает лихорадку, или снимать ограду с виноградной лозы и позволять входить дикому кабану — мудрованию плоти, чтобы он поел (Пс. 79, 14) наши благие смыслы (έννοιες, понятия), как виноградные грозди. Не стоит им повиноваться (πειθόμαστε, убеждаться), не преклоняться перед беспокойной (ενοχλητικές) лестью (κολακείες) людей и страстей. Но укреплять ограду воздержанием, пока не перестанут плотские страсти, как звери рычать, и помыслы, как птицы спускаться и губить виноград — душу, процветающую созерцаниями о Иисусе Христе, Господе нашем, Которому слава во веки. Аминь.
На этом перевод Илии Экдика закончен.
Аллилуйя!
