Спасибо за ваше описание, но тут четверть снова заняла цитата.
Краевед, я придерживаюсь святоотеческого, своего удаляюсь.
А вообще, на самом деле, у вас чуть-чуть неточная цель. Полнота стремлений - Царство Божие. Способ, или цель - чистота сердца. Средство - покаяние, аскетика. Но если сказать полнее - нужно просить не состояний высоких, а дары. Дары Духа Святого (покаяние - тоже дар). Как сказал Господь - стучите, и просите. И апостол - "ревнуйте о дарах больших. Если я любви не имею..."Но лучше просить то, что полезно для спасения, а не решать, что покаяние - это вот то, что нужно мне лично.
Краевед, я для того и привожу выдержки из святых отцов, чтобы показать что иду "проторенной дорогой" и ничего от себя не выдумываю.Преподобный Иоанн Лествичник, рассуждая о покаянии, дает точные определения: "Покаяние есть возобновление крещения. Покаяние есть завет с Богом об исправлении жизни. Покаяние есть купля смирения (Леств.5:1).Чем глубже покаяние, тем более возрастает сокрушение. Сердце, проходя через покаяние, сокрушается в буквальном смысле слова. Царь и пророк Давид говорит: "Жертва Богу дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит" (Пс.50:19). В сокрушенном сердце почивает Бог. "...Приступающие просить Небесного Царя об оставлении греховного долга должны иметь неисповедимое сокрушение" (Леств.28:24).
Краевед, святые отцы четко указали что только через покаяние, плач, сокрушение в нашем сердце рождается огонь. Почему из вас на это никто не обращает внимание? Покаяние становится ощутимым, когда Святой Дух возжигает огнь в сердце человека. Об этом огне, который загорается в сердце, Господь сказал: "Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он у же возгорелся!" (Лк.12:49).
Когда этот огонь уничтожит сердечные страсти, то переживается как свет. Апостол Павел, обладавший этим опытом, писал, что Господь осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения (1Кор.4:5). Тот же опыт апостол Петр выражает в таких словах: "...доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших" (2Пет.1:19). Вначале сердце переживает благодать Божию как огонь, попаляющий грех и страсти, а затем, когда страсти будут сожжены, воспринимает ее как свет, просвещающий всего внутреннего человека. Учение о том, что благодать Божия сперва воспринимается как огонь, а впоследствии как свет, рассматривается у Иоанна Синайского, автора Лествицы.
И чем чувствительнее этот огонь покаяния, тем больше создается условий для созерцания нетварного света. Бог есть огнь поядающий, согласно апостолу Павлу: "...потому что Бог наш есть огнь поядающий" (Евр.12:29). Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что всякий труд наш есть пред нами, дондеже внидет во святилище наше огнь оный Божий (Пс.78:16).
Подвижнику этого умного делания следует знать, что духовная теплота есть приходящая "не с десной и не с шуей стороны или свыше, но в сердце источающаяся, как источник воды от животворящего Духа. Сию единую в сердце своем возжелай обрести и стяжать, блюдя свой ум немечтательным и обнаженным от разумений и помыслов" (Св. Григорий Синаит. Добр. Т.5. С.225-226). Проявление этой теплоты в нашем сердце имеет важное значение, поскольку благодаря этому там будут собраны силы нашей души и начнет совершаться непрестанная молитва.
Если даже внимание направлено на смысл слова, то это действие разворачивается в каком-то пространстве. Попробуйте временно перевести внимание со смысла слов, на пространство, определите его качество, вкус, свойство и т.д.. В любом случае, вы пишите о молитве постигаемой умом, если она постигается умом, значит возможно и постижение того пространства в котором все происходит.
Колхозник, подумайте сами над вот этим святоотеческим и сравните со своим предложением Елене:
«Феолипт, митрополит Филадельфийский, связывает ум с вниманием, разум - с призыванием, дух - с сокрушением и любовью. Когда все силы души действуют именно таким образом, "тогда весь внутренний человек службу совершает Богу".
Однако возможно и такое, что мысль произносит слова молитвы, но ум (тончайшее внимание) не сопутствует ей. "Часто мысль повторяет слова молитвы, а ум (внимание) не сопутствует ей, не устремляет ока своего к Богу, к Коему и обращается беседа в молитве, но незаметно уклоняется в другие какие-либо помышления. И хотя мысль обычно говорит слова, но ум ускользает от ведения Бога. Тогда душа является неустроенною и как бы бессознательною, ибо ум ее блуждает в каких-либо мечтаниях и кружится или в том, к чему невольно увлекаем и чем окрадаем бывает, или в том, к чему сам произвольно отходит" (Добр. Т.3. С.169). Итак, этому уму, который есть не только помыслы, но и тончайшее внимание, надлежит обратиться на сердце, сущность души, которая находится, как в некоем органе, в плотском сердце, поскольку этот плотской орган - "сокровищница разума и первый плотской разумный орган". Таким образом, нам надлежит сконцентрировать ум, который рассеивается через органы чувств, и вернуть его "в сие самое сердце, сокровищницу помыслов" (Γρηγόρίου Παλαμα έργα. Т.В'. Σ.126)».