Evgeny, спасибо за ссылку - с интересом прочёл статью.
http://www.hesychasm.ru/library/Name/eug_p.htm Такая структура образа характерна для всех церковных символов: облик являемого характеризует его ипостась, а имя являемого являет его действие. Имя являет действие именуемого.
^^ К сожалению, для меня это несколько абстрактное, хотя и высокое богословие, которое не знаю как отнести к жизни. Мне бы лучше просто сказали, что делать... :D
Этот Свет, открывающийся верным в иконе или в Имени Божием, и есть Бог, и по причине этого света и иконы и Имя могут и должны называться богами, как и Писание называет обоженых людей богами: "Бог ста в сонме богов" и прочее.
^^ Вот этого я не совсем понимаю - что в этом отрывке понимается под "именем". Мне как то смешно кажется, что спор с имяславием стал возможен потому, что люди говорили "имя", а думали кто о писаных буквах имени, кто о сущности того, что есть имя, как различимое и различающее явление в этой жизни, кто о звуко-смысловой магии, когда каждому звуку соответствует своё единственное и даже разумное значение (тогда и комбинации звуков в слова становятся совершенно необходимо подчинёнными какому-то безличному закону по типу деталей машин), кто ещё Бог знает о чём.
Было или есть понятие Шехины или Славы Божией, Которая жила в Ветхом Завете в ковчеге Завета, а после воскресения "поселилась" в Кресте (см. 2 том мар.Исаака Сирина)
Иисус Христос воипостазировав человеческую природу в Свою ипостась, воипостазирует в Своем Имени и энергии Св. Троицы в церковные символы, подвергая обожению не только человеческое естество, но и весь материальный мир внутри Церкви, образующий, таким образом, новое творение или, по слову ап. Иоанна Богослова, "новый мир и новую землю".
^^ Вот здесь несколько странная логика и в течении мысли не могу распознать. Церковь - это Тело Христово, но никак не митра, например, ни стена храма... Говорить слово "воипостазирует" (принимает в Свою ипостась?) кажется несколько излишней остановкой на значении неживого мира, впрочем не уверен.
Итак, образом Христа называют икону по причине сходства изображения, а по причине ее надписания - называют Христом. Тем более само Имя Христово может и должно быть называемо Богом по причине присутствия в нем Божественных энергий.
^^ Согласно думаю, но опять не понимаю того, зачем об этом так говорить? Это прямое расточение бисера перед некими людьми из нереалистичного предположения, что отменив слова пр.Исаака, что "истина познаётся праведной жизнью", некие люди вдруг придут от этих слов в познание в обход обязательного делания. Кажется мы начинаем понимать, почему о таких мелочах (они же не касаются
по существу ни учения о Божестве, ни учения о человеке, но, кажется относятся только к попытке научить чему-то мир его же способом в обход Церковного пути:-)) святые отцы предпочитали просто молчать.
во-первых, что имя есть один из видов образа, а именно - образ по-преимуществу, который совпадает со своим надписанием;
Совпадает с надписанием? Это как? В смысле звуко-смыслового соответствия? Т.е. тогда мы заключим, что одни буквы этого мира более близки к Богу, а другие менее? Или я неправильно понял смысл фразы?
Я почему-то с некоторым недоумением всегда думаю о попытке имяславия учить мир не своим примером и подвигом в молчании, но о какой-то немного бунтарской дерзостью, принимаемой за дерзновение. И кого они желали научить? Мир, проникший в Церковь? Но мир не учат его методами - восстаниями и т.д. Мир учат кротостью и святостью. Да и Церковь не нуждается в спасении от человеков в таком смысле. Так яростно говорить совершенно светским людям о том, о чём страшно говорить и между посвящёнными? Это, если по формально понятому "существу" предмета и было "правильно", то по действию не было верным и тем опровергало себя. К такому выводу я пришёл после прочтения материалов об Имяславии, его защитников и сочувствующих - Булатовича, о.Павла Флоренского и т.д. и противников. И те и другие были по-своему правы, но не так, как это, кажется, было угодно Богу, а потому можно оправдывать некоторую нечувствительность к нежной молчаливой Истине и воле Божией имяславцев разве их благими намерениями :D, и думать о них с сожалением.
Вот цитата, поясняющая суть:
Богословие есть дар Бога Слова.
Богословие есть служение Богу Слову.
Пусть две эти аксиомы станут основанием нашего очерка богословских трудов святителя Филарета.
Флоровский удивлялся загадочности "векового молчания" русского богословия, хотя, кажется, и не совсем справедливо, ибо в древней - Киевской - Руси вкус к нему ощутим и даже более, чем в позднейшую эпоху [1].
Потом же действительно было так: святитель Петр по потребности души писал иконы, но не рассуждал о законе и благодати; святитель Алексий переводил Евангелие, но не оставил нам толкований на него; преподобный Сергий искал книжного учения и чудесным образом обрел способности к нему, но свои умозрения и даже наставления братии не предаде писмени.
Безмолвно-молитвенное созерцание образа Пресвятыя Троицы, побеждающее ненавистную рознь мира, - вот древнерусское богопознание в его идеале, силе и действовании.
См. эту статью:
http://www.pagez.ru/philaret/about039.php - о богословии воистину великом и чутком - святителя Филарета.