Однако, уже в древней Церкви бытовали весьма неоднородные мнения по предмету нашего исследования.
Уже в апостольское время исповедь была «исповедью подробною не только известной категории, но всех грехов, обременяющих совесть кающихся» (Алмазов) С первых веков Церкви возник вопрос о том, какие грехи могут быть прощены на исповеди, а какие не могут получить прощения от человека. Древняя покаянная дисциплина была весьма строга и не во всех местных церквах одинакова.
Были сторонники публичного покаяния один раз в жизни, подобно тому, как один раз в жизни совершается крещение.
В некоторых местных церквах считалось недопустимым прощение смертных грехов, причем само понятие смертного греха не было вполне определенным. Но падение нравов все более и более ослабляло покаянную дисциплину, все более и более укреплялся взгляд, что сколько бы раз не согрешал верующий, он должен очищаться исповедью и все грехи его принципиально могут быть прощены. В Церкви возникали горячие споры о покаянной дисциплине, возникали схизмы сторонников древней строгости, не желавших подчиняться слишком снисходительной практике более нового времени. Так, например, когда римский епископ Каллист, принимая в соображение распущенность римских нравов, издал эдикт, в котором объявлял прощение грехов против целомудрия, это вызвало ожесточеннейшие нападения на него Тертуллиана и окончательно подорвало схизму Ипполита.
Были поместные Соборы, пытавшиеся сохранить всю строгость древней практики. Так, Эльвирский Собор (306г.) осудил на всегдашнее отлучение некоторые грехи: идолопоклонство, волшебство, выдачу христианок замуж за языческих жрецов.
Вопрос этот не был решен окончательно в практике Церкви даже в конце VI века. Так, в 11-м Правиле Толедского поместного Собора говорится: «В некоторых церквах Испании проводят покаяние не по правилу, но весьма мерзко, так, что сколько угодно раз ни согрешил бы, столько требуют разрешения от пресвитера.»
Наиболее совершенным выражением взглядов Православной Церкви являются следующие слова св. Иоанна Златоуста в его «Беседе о покаянии».
«Согрешил ли ты? Войди в церковь и загладь твой грех. Сколько бы ты не падал на площади, всякий раз встанешь: так, сколько раз не согрешишь, покайся в грехе, не отчаивайся; согрешишь в другой раз, в другой раз покайся, чтобы по нерадению совсем не потерять тебе надежды на обещанные блага. Ты в глубокой старости, и согрешил? Войди (в церковь), покайся: здесь врачебница, а не судилище; здесь не истязуют, но дают прощение во грехат».
В конце концов взгляд этот восторжествовал. Однако, хотя прощение не было ограничено принципиально, оно было заключено в известные внешние рамки. Были установлены покаянные степени кающихся, на которые делились исповедавшие свои грехи, в зависимости от тяжести грехов. Таких степеней было четыре.Впервые упоминается о них в Канонах Григория Неокессарийского во второй половине III века (265-270г.г. ). Впрочем, это уже отдельный разговор и к теме нашей беседы отношение имеет весьма опосредованное.
И в заключение, последнее.
Феофан Затворник говорит:
«Всячески стоит позаботиться о полном открытии грехов своих. Ибо Господь дал власть разрешать НЕ БЕЗУСЛОВНО, а под условием РАСКАЯНИЯ И ИСПОВЕДИ.
Если это не выполнено, то может случиться, что тогда, когда духовный отец будет произносить «прощаю и разрешаю», Господь скажет «А Я осуждаю».
Надеюсь я дала достаточно подробный обзор рассматриваемого предмета? Да, в настоящее время бытует мнение о том, что любой грех может быть разрешен на исповеди, но при условии покаяния, то есть, грех оставлен и более не повторяется, да? Однако, разговаривая с нашими иеромонахами, могу вывести следующее: поскольку с веками зело ослабела порода людей, нести должное покаяние наши современники не в силах, и не только нести покаяние, но и слышать должное наставление. Не в силу людям нести подвиг. Посему, то снисходительное отношение, которое мы видим в Церквах, не есть равнодушие либо нежелание священноначалия, а есть только дань снисхождения к немощи нашей, к обмирщению именно верующих.
