Горе нам, любосластные и маловременные, что за
привременное беззаконное похотствование плотское, не узрим
мы славы Господа!
Горе нам, что, когда тление нетления не наследствует
(I Кор. 15, 50), мы, презрев нетление, неудержимо емлемся
за тление!
Горе нам, что, имеющую разложиться в червей и гной,
плоть свою питаем в грехах, не боясь ни огня, имеющего нас
вечно мучить, ни червя неусыпающего!
Горе нам, что, оскверненное нечистотами, тело наше
Христолюбивые человеки чтут поклоном и лобызают, а мы гробы
повапленные есмы, хранящие в себе смертоносный грех!
Горе нам, что чрез невоздержание в пище и сластях
сокровиществуем в себе семянные зародыши, и чрез то
возбуждены бываем к беззаконному плотскому смешению!
Горе нам, что не сличаем тления с нетлением и не
страшимся Божественной и страшной правоты!
Горе нам, что мы малодушны на добро, но ретивы и
скоры на зло!
Горе нам, что способное быть приятелищем света
вечного тело наше сделали мы приятелищем вечной тьмы!
Горе нам, что соделавшийся Сыном Человеческим, и
Богу Отцу единосущный не имеет где главу Свою подклонить в
нас, ради нас вочеловечившись, а лисы злые и лукавые духи
норы себе в нас поделали!
Горе нам, что правые сердцем представят Судие души
свои непорочными и тела свои святыми и незапятнанными, мы
же, имея души оскверненные и тела нечистые, должны ожидать
одного осуждения на вечные муки!
Горе нам, что будучи похотетелями неправд и всякой
нечистоты требуем себе чести святых!
Горе нам, что будучи осужденниками, повинными многим
грехам, вращаемся среди святых и незлобивых, как чистые и
свободные!
Горе нам, что будучи исполнены прегрешений,
вразумляем и научаем тех, которые гораздо лучше нас!
Горе нам, что, имея бревно в глазе, будто непорочные
поднимаем суд и гневаемся на тончайшие (подобно сучцу)
погрешности братий наших!
Горе нам, что для других связываем тяжкие и
неудобоносимые бремена, сами же, будто немощнейшие телом, и
(перстом) прикоснуться к ним отказываемся!
Горе нам, что, скудны будучи в божественном
монашеском делании, спешим без стыда учить других
деятельной добродетели!
Горе нам, что, забыв о давних грехах своих, и о
новых не мучимся и не плачем!
Горе нам, что, с Божьей помощью и благодатью добре
начав, ныне стали плотскими!
Горе нам, что так погрязли в нечистых помыслах, что
будто не видя своих грехов, спрашиваем, делали ли мы их!
Горе нам, что, когда едим и пьем, не припоминаем о
бывающей в нас от многоядения брани!
Горе нам, что лишь только возбудят в нас демоны
блудные воспоминания, как уже находят нас готовыми на то в
сосложении с помыслами!
Горе нам, что, оставив божественные молитвы и чтения
с размышлением, иждиваем дни наши в пустых мечтаниях и
празднословиях!
Горе нам, что так окаменены сердца наши, что часто,
напряженно ища сокрушения и слез, не успеваем в этом по
причине крайнего нерадения и разленения!
Горе нам, что, когда Бог сказал: душа, яже
согрешит, та умрет (Иезек. 18, 4), мы нисколько не
печемся о ней, хотя она непрестанно согрешает.
Горе нам, что, тогда как тело наше падко на грех, по
причине насыщения и утех, мы до похотения раздражаем
нечистые и скверные помыслы, чрез очи иринимаем стрелы
лукавого в сердца свои, и чрез прикосновение к телам
делаемся женонеистовыми конями, ни о разумном достоинстве
своем не помышляя, ни вечного мучения не страшась!
Горе нам, что о страданиях и болезни плоти много
стенаем и беспокоимся, а о ранах и неизлечимых болезнях
души болим нечувствием!
Горе нам, что владычественная сила души подчиняется
у нас рабе ее – плоти, и господствует худшее над
лучшим, а не обе в едином желании работают создавшему их
Богу!
Горе нам, что грехи наши поновляются злыми и
нечистыми помыслами, и мы не различаем удаления от нас Бога
и нашествия в нас нечистых духов!
Горе нам, что, будучи несмысленны и неразумны, любим
и восхищаем похвалы святых, а не подвиги их и дела.
Горе нам, что в делании заповедей Божиих не
проявляем ни страха рабов, ни усердия и благоразумия
наемников, ни любви сынов!
Горе нам, что в угождение людям не отказываемся все
говорить и делать, нерадя о том, что праведно!
Горе нам, что стыдимся лица человеков, когда грешим,
а на стыд вечный никакого внимания не обращаем.
Горе нам, что, будучи (рождены) от бедных и
неславных родителей, не знали мы себя (думать о себе не
думали) а давши пред Богом обет нищеты и неславности,
любопримся, чтоб нас ставили наравне с богатыми и славными!
Горе нам, что в мире были мы воздержны по причине
бедности, а ныне, призваны быв к воздержанию, очень много
печемся о насыщении чрева и покое плоти!
Горе нам, что тогда, как Ангелы ополчаются вокруг
боящихся Бога, а демоны – вокруг небоящихся Его и
преступающих заповеди Его, мы вчиняем себя в полки демонские!
Горе нам, что, встретившись и беседуя с богатыми и
сильными, понравиться (угодить) им стараемся, а когда
бедные подходят к нам с видом просителей, мы отвращаемся от
них, как от докучливых!
Горе нам, что не относимся, как следует по долгу, к
каждому человеку, а делаем это, как нам кажется и нравится.
Горе нам, что права (свои притязания) точно
определяем, судим о них и учим, а от делания добра далеко
отступили!
И Горе нам, что тщательно очищаем землю от терний и
волчцов и от других вредных для плодов произрастений, а душ
наших страхом Божиим не очищаем со тщанием от повреждающих
святые добродетели злых и нечистых помыслов!
Горе нам, что несмотря на то, что имеем переселиться
с земли, на коей живем пришельцами, многолетние употребляем
заботы о земных и тленных вещах, а во время неотложного
отселе отшествия нашего, ни над чем из того никакой власти
поиметь не удостоимся!
Горе нам, что о всяком деянии земной жизни, о всяком
праздном слове, о злых и нечистых помыслах и воспоминаниях
души имеем мы дать отчет страшному Судие, а будто не
подлежащие ответу за все время жизни нашей, беззаботствуем
о душах своих!
Горе нам крайнее, не только по причине нечестий
наших и беззаконий, какими нагрешили, но и по причине
презрения обетований Божиих и неверия в них!
Горе нам, что, как несмысленные, прилепились к
тлению, и имея возможность чрез жизнь по Евангелию
сраствориться с нетлением, по причине любви к земному,
остались непричастными вечного нетления!
Горе нам, что нетлению предпочли отвратительное
тление!
Горе нам, что, имея возможность побеждать всякое
любосластие, по самоугодию произволили паче быть
побеждаемыми страстями нашими!
Горе нам, что пред лицом людей грешить стыдимся и
боимся, а пред очами Того, Кто видит сокровенное,
нечествовать и грешить не трепещем и не боимся!
Горе нам, что не приправляем слова своего
божественною солию, но всегда говорим ближнему бесполезные
и далекие от благочестия речи!
Горе нам, что с лестью, лукавством и притворством
ведем с людьми речи, не страшась за это осуждения!
Горе нам, что сон и уныние наше делают то, что
демоны похищают умиление сердец наших!
Горе нам, что, отрекшись от мира, мирян превосходим
страстями!
Горе нам, что сами имея нужду во многом обучении и
наставлении, исправляем других, когда они погрешают в малостях!
Горе нам, если Господь сделает нам испытание на
земле, и возьмет нас на суд неисправленными!
Горе нам, что не посматриваем на то, что находится
внутри чрева нашего, и потому побеждаемы бываем
сластолюбием и гордостью!
Горе нам, что, оскверняя всегда души свои нечистыми
помыслами, желаем однако же, чтоб о нас думали, как о
святых, и чтили нас их наименованиями!
Горе нам, что, предавшись суетностям, забыли мы о
борьбе с диаволом!
Горе нам, бесстрашно здесь согрешающим! Потому что
там примут нас огнь геенский неугасимый, тьма кромешная,
червь неусыпающий, плач и скрежет зубов, и вечный срам пред
высшею и низшею нас тварью.
Горе нерассудительной и нераскаянной душе нашей!
Потому что по воскресении мертвых, с воплем и скрежетом
зубов будет она плакать и стенать в грешном теле своем,
будучи поражена отчаянием от горьких и болезненных мучений
в огне вечном.
Горе нам, что в стране изгнания и пришельствия любим
проклятое веселие, а о сладости рая не воспоминаем и
царствие небесное презираем!
Горе нам, что уподобляемся юродивым девам в
немилосердии, и елея для освещения (там) лампад здесь чрез
благотворение ближним не закупаем!
Горе нам, что день и ночь воссылаем к Богу молитвы,
говоря: Господи! Господи! а не творим, что Он заповедал!
Горе написавшему сии рыдания, что, будучи повинен во
всем написанном, не восприял я и малого вздоха покаяния!
Горе болезнующему о других, когда он себя лишает
собственных болезнований (о себе не болезнует)!
Горе нам, что имея в совести обличения, непрестанно
нас осуждающие и против нас свидетельствующие, не
устыждаемся, и как подлежащие осуждению и мучению за все
содеянное нами, не трепещем страшного Судища Божия!
Горе нам, что, смердя делами, радуемся похвалам
человеческим!
Горе нам, что блуждание умом туда и сюда,
рассеянность и забвение отъемлют страх Божий от сердец
наших!
Горе нам, что попечение наше о суетном делает сердце
наше запущенною землею и притупляет его (чувство к духовному)!
Горе нам, что, будучи носимы долготерпением Божиим,
не бываем мы поражаемы смертию по делам нашим, и однако ж,
сподобляясь такой (милости), сами милостивыми сделаться не стараемся!
Горе нам, что не памятуем ныне грехов своих, а когда
душа наша обнажится от тела, тогда все их, и словами, и
делами, и помышлениями (содеянные), в преболезненном и
прегорьком раскаянии, за раз увидим напечатленными и
написанными в памяти сердец наших!
Горе нам, что несмотря на объявление Апостола всем,
что ядый (хлеб) и пияй (чашу Господню) недостойне, суд
себе яст и пиет, не разсуждая тела Господня (1 Кор. 11,
29), – мы, будучи проникнуты нечистотами своими,
приступаем к страшным тайнам Божиим, извиняя себе, что
сделали в ночных мечтаниях и в скверных помыслах!
Приступающий к Богу с помыслами не чистыми, с очами не
непорочными, с телом не нерастленным, со стремлениями души
и тела не неоскверненными, скольким болезням тела и немощам
души делает себя повинным? А потом – и вечному мучению
и посрамлению беспредельному.
Горе мне, что пишу это горькие проливая слезы, а
дела покаяния еще не начинал!
Горе мне, что говорю истину, а дел добрых не делаю!
Горе мне, добре учащему, но худо делающему!
Горе грешащим в сластях! Потому что горький их
примет конец, с посрамлением вечным.
Горе печалящимся о вещах бесполезных! Потому что они
лишили себя душеполезной печали в покаяние.
Горе поносителям и обидчикам! Потому что они
отчуждили себя от блаженной любви.
Горе недоброжелателям и завистникам! Потому что они
сделали себя чуждыми благости и милосердия Божия.
Горе человекоугодникам! Потому что они Богу угодить
не могут.
Горе лицеприятникам! Потому что они отпали от истины
Божией.
Горе гордым! Потому что они суть на стороне
отступника диавола.
Горе не боящимся Господа! Потому что они вплетутся в
множайшие грехи и бичуемы будут и здесь и там.
Горе нам, что ужаления и укушения блох, гнид, вшей,
мух, комаров и пчел не терпим (защищаем себя от них), а
против пасти великого дракона, жалящего нас и поглощающего
как на пойле, и всякими смертоносными жалами пронзающего,
не устрояем себе никакой помощи, или убежища!
Горе нам, что диавол измождает нас и сластями и
болезнями, и нуждами и всякими мирскими прелестями, мы же
не хотим престать от зол наших!
Горе нам, что, тогда как отступление держится так
много лет и очень многие оставили православную веру, мы ни
слезы не проливаем, ни сердцем не болезнуем, ни от страстей
своих не воздерживаемся, но прилагаем грехи ко грехам, чтоб
и за злые дела свои, и за неверие, зараз получить горькое
вечное мучение в геенне!
Горе нам, написавшим сии рыдания, что, когда подошел
уже конец нам, мы, не покаявшись в злых делах юности нашей
и не оплакавши их, на старости приложили большие и
неподъемные зла и тягчайшие грехи.
Горе нам, что даже тягчайших страданий и разных
болезней тела не устыждаемся, но ботеем в грехах, и с
презорством (к должному), с полной невоздержностью и
распущенностью откармливаем свои скверные и грешные тела!
Горе нам, что сквозь огнь, клокочущий паче волн
морских, подобает нам пройти да приимет кийждо, яже с
телом содела, или блага, или зла (2 Кор. 5, 10).
Горе нам, что не помышляем об оном мрачном и
невещественном огнежжении, и о вечном там горьком плаче и
скрежете зубов! Ибо Бог отымет светлость у пламени, а
жгучесть и при мрачности оставит в огне для нечестивых и
грешников.
Горе мне, бедная душа! Яко скорбь ми есть, и
непрестающая болезнь сердцу моему (Рим. 9, 2)! Ибо,
оплакивая себя, должен сказать: зло омрачило разум и
закрыло истину, смерть победила жизнь, земное, тленное и
привременное заменило небесное, нетленное и вечное, мерзкое
и достойное ненависти показалось более сладким и любезным,
чем истинная любовь Христа и досточестность, заблуждение,
осудив на изгнание истину, выбросило ее из души моей,
печаль вместо радости избрал я, стыд и поношение вместо
дерзновения и похвал, горечь предпочел сладости, землю и
пепел ее возлюбил паче неба и царствия его, тьма
доброненавистного врага вошла в сердце мое, и омрачила свет
ведения в уме моем.
Горе мне! Горе мне! Какие сети диавола объяли меня
и, запнув, с какой высоты повергли долу! Теча истощился я,
и поты мои напрасно обливали меня. Кто не оплачет меня? Кто
горько не возрыдает о мне, истомленном суетными трудами и у
пристани потерпевшем крушение? Помилуйте мя, помилуйте
мя, помилуйте мя, о друзи (Иов. 19, 21), и болезненно
умолите благого и незлобивого Господа моего Христа, да
умилосердится Он надо мною и сгонит эту страшную мглу
доброненавистника диавола с ума моего, и я да узрю, в каком
лежу блате и, могучи восстать, не хочу. Или уж время мое
сокращенное пресекло всякую мне надежду?! Нет болезни, паче
болезни моей; нет раны, как рана моя; нет раздирания, как
раздирание сердца моего; яко беззакония моя превзыдоша
главу мою (Пс. 37, 5). Раны мои – не раны от меча,
и мертвые мои – не мертвые от брани, но разжженные
стрелы врага вонзились в меня и ослепили внутреннего
человека моего, и углебох в тимении глубины, и несть
постояния (Пс. 68, 3), – страх, егоже ужасахся,
прииде ми (Иов. 3, 25), – и прикры ны сень
смертная (Пс. 43, 20).
Горе мне! Душа, воззри, и увидь настоящее
привременное и, спустя немного, с горечью и прискорбностью
прейти имеющее, и грядущее – ужаснейшее. Помысли,
душа, от скольких благ и надежд отпадаешь ты, и каких
мучений вскоре сделаешься ты наследницею, беспреемственною
и безутешною! Почему, прежде чем померкнет над главою твоею
свет, предупредив приди, и падши моли и проси Подателя
вечного света, да избавит тебя от всепожирающего пламени и
от бессветной тьмы. Ибо Его есть – простить грехи и
даровать блага нам, недостойным милости Его. Ему слава и
держава во веки веков. Аминь.
