52. Господи Трисолнечный, сожги нечистоту ума моего

     Ликуй, душа моя, возрос младенец твой и силой, что сильней земли, препоясался. Разрушитель замков воздушных возрос, и мир не заметил и не узнал его.
     Пустыня была ему другом, мысль и молитва - связью с небом, отечеством его.
     Вот, бесстрашно шагает он навстречу темным порождениям твоим. В очах его сияет вечность; на челе вечность читается, на руках почивает вечность. Ликуй, душа моя, превзошел он мир в силе и выходит на битву с ним, со всеми призрачными мирами твоими, душа плененная.
     Спокоен, как воин, знающий неодолимую свою силу и бессилие противника, шагает возлюбленный мой среди зверей, и уклоняются они с пути его, исполненные трепета.
     Воистину, природа прежде людей его узнала и предалась ему, как раб истинный истинному господину своему.
     Один лишь из людей узнал его и возопил, и вопль его остался гласом в пустыне вопиющего, заглушенным насилием и кровью. Ибо от Каина до Ирода оружие бессильного - насилие и путь бессилия - кровь.
     Отец же всех насильников от сотворения мира искушал его всеми благами мира, только бы витязь мой пощадил и не затоптал посев его.
     Смотрел князь мира сего на возлюбленного моего, как смотрит темная ночная тень на восход солнца, встретив который, умирает.
     Как посланник Троицы Живоначальной, стоял любимый мой перед самодержцем мира лжи. И князь тьмы пытался нарушить и помутить олицетворенную в единстве троичность. По обычаю ремесла своего, на роде человеческом испытанном, приступил он искушать чрево витязя моего. Чтобы первым уловить чрево и дать ему власть над сердцем и умом, сделав их рабами чрева.
     Но телесный человек остался в гармонии ненарушенной с человеком душевным и духовным. Чрево витязя моего сохранило верность единой троичности, в которой трое - едины и одно.
     Тогда князь духов злобы поднебесной приступил искушать сердце возлюбленного моего. Однако сердце его, света светлейшее, не приняло в себя тьмы и, как и чрево, осталось верным троической гармонии.
     Наконец, властитель тьмы со всеми силами темными вооружился против разума спасителя моего, чтобы склонить его к искушению Бога чудесами безумными и погибельными.
     Но разум единородного моего оставался словно факел солнечный, всякую нечистоту сожигающий и исторгающий вон из себя.
     Так и разум его не вышел из сладчайшей гармонии святого триединства.
     Так победитель мой одержал первую победу над князем теней и праха, вышедшим на переговоры с воином моим, все ему предлагая, кроме власти над миром.