И снова я пришел в себя. II думал: «Интересно, что же это будет за битва?»
Так вот, с Тех пор начались дикие битвы, кото¬рые не давали мне покоя ни днем ни ночью. Дикие битвы! Ни часу отдохнуть. И я тоже с яростью [нападал] на них.
Шесть часов [подряд] сидя на молитве, я не раз¬решал уму выйти из сердца. По телу моему пот бежал ручьями. [Бил себя] палкой — безжалостно! Боль и слезы. Строжайший пост и всенощное бде¬ние. И наконец свалился. И снова я пришел в себя. II думал: «Интересно, что же это будет за битва?»
Так вот, с Тех пор начались дикие битвы, кото¬рые не давали мне покоя ни днем ни ночью. Дикие битвы! Ни часу отдохнуть. И я тоже с яростью [нападал] на них.
Шесть часов [подряд] сидя на молитве, я не раз¬решал уму выйти из сердца. По телу моему пот бежал ручьями. [Бил себя] палкой — безжалостно! Боль и слезы. Строжайший пост и всенощное бде¬ние. И наконец свалился.
Все восемь лет каждая ночь — мученичество. Убегали бесы и кричали: «Нас сжег! Нас сжег!» Так случилось одной ночью, что их услышал и ближний мой брат, удивившийся, кто были кричавшие.
И однако в последний день, в который Христос должен был их прогнать, я уже думал, отчаявшись, что раз тело мое совершенно сделалось мертвым, а страсти мои действуют, как при полном здоровье, бесы — победители. Они меня, безусловно, сожгли и победили, а не я. Наконец, когда сидел я, как мерт¬вый, израненный, отчаявшийся, чувствую, что от¬крылась дверь и кто-то вошел. Только я не повер¬нулся, чтоб посмотреть, а говорил молитву. И вдруг чувствую у себя внизу, что кто-то раздражает меня к наслаждению. Поворачиваюсь и вижу беса, шелу¬дивого, голова его в язвах, воняет! И бросился я, как зверь, чтоб его схватить. И когда схватил его, были у него волосы, как у свиньи. И он исчез. Моему же осязанию он оставил ощущение от своих волос, а обонянию — вонь. И, наконец, с этого мгновения разбилась эта война и все прекратилось. И пришел мир в душу. И совершенное избавление от нечис¬тых страстей плоти.
Все восемь лет каждая ночь — мученичество. Убегали бесы и кричали: «Нас сжег! Нас сжег!» Так случилось одной ночью, что их услышал и ближний мой брат, удивившийся, кто были кричавшие.
И однако в последний день, в который Христос должен был их прогнать, я уже думал, отчаявшись, что раз тело мое совершенно сделалось мертвым, а страсти мои действуют, как при полном здоровье, бесы — победители. Они меня, безусловно, сожгли и победили, а не я. Наконец, когда сидел я, как мерт¬вый, израненный, отчаявшийся, чувствую, что от¬крылась дверь и кто-то вошел. Только я не повер¬нулся, чтоб посмотреть, а говорил молитву. И вдруг чувствую у себя внизу, что кто-то раздражает меня к наслаждению. Поворачиваюсь и вижу беса, шелу¬дивого, голова его в язвах, воняет! И бросился я, как зверь, чтоб его схватить. И когда схватил его, были у него волосы, как у свиньи. И он исчез. Моему же осязанию он оставил ощущение от своих волос, а обонянию — вонь. И, наконец, с этого мгновения разбилась эта война и все прекратилось. И пришел мир в душу. И совершенное избавление от нечис¬тых страстей плоти.
