пара мыслей об исцелении расслабленных и воскрешении ЛазаряКогда воля человека парализована, он как те евангельские расслабленные. Самому не выкарабкаться, для него наступает затяжное духовное оцепенение. Что же нужно, чтобы Христос его исцелил?
Многих расслабленных ко Христу привели ближние. Ближние ходатайствовали за них, приносили их ко Христу, и даже крышу разбирали, чтобы положить расслабленного пред Ним. Вот и "приобретайте себе друзей богатством неправедным", делясь с ними теми дарами, что нам не принадлежат. Дарами, которые не ваши, но Божьи. И друзья эти вас не бросят в нищете. Такое понимание слов Иисусовых подарил мне один добрый человек, спасибо ему
У Овчей купальни расслабленный почти потерял надежду на исцеление, так как некому было опустить его в купальню при возмущении воды. Бывает и такое – некому, нет у человека никого, лежит один. Тогда Сам приходит к расслабленному Господь.
Но чаще всего вокруг расслабленного есть близкие. Так пусть исполнит заповедь, и близкие поспособствуют делу его исцеления от страшного недуга, будучи свидетелями и ходатаями пред Врачом.
Воля в разложении может дойти и до крайнего своего предела, то есть умереть. Мертвая воля – это смердящий Лазарь, или Елеазар (ивр.), то есть буквально «Бог мне помог». В этом случае, чтобы Бог помог, и наше деятельное (Марфа) и наше созерцательное (Мария) молитвенным воплем оповещают Господа о гибели воли(Лазаря).
Но затем, когда Христос приходит на зов, именно деятельное спешит навстречу Господу.
Иисус сказал ей: Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. 26 И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек. Веришь ли сему? 27 Она говорит Ему: так, Господи! я верую, что Ты Христос, Сын Божий, грядущий в мир.28 Сказав это, пошла и позвала тайно Марию, сестру свою, говоря: Учитель здесь и зовет тебя.
Исповедала Его, и лишь потом
тайно зовет сестру. И здесь есть сокровенная тонкость во внутреннем отношении двух "сестер"...
Вера и исповедание, вот что нужно Христу, когда Его встречает наше деятельное. И тогда по вере нашей да будет исцеление – нашей омертвелой, смердящей воле.
