Порой я задаю себе "запрещенные" вопросы: что, если евангельская история никогда не происходила, что, если не было ни пришествия Бога на землю, не было чудес, не было Воскресения? Эти сомнения и даже неверие вполне естественны, потому что евангельская история противоречит и собственному опыту жизни, и знаниям о мире.
Обычно евангельскую историю советуют "принять", типа: верю, и точка. Но это означает не избавиться от неверия, а лишь задвинуть его в теневую область сознания, откуда оно будет незаметно воздействовать на тебя и крепко держать невидимыми нитями.
Но там же, в этой теневой области, кроме неверия, есть и вера. Что же она такое? Я думаю, вера рождается из страстного, детского по сути желания, чтобы евангельская история оказалась правдой. Вопреки рассудку, вопреки знаниям, опыту и всему прочему. Наверное, это желание по сути и есть вера.
То есть, я не знаю, происходили ли в исторической, физической реальности события так, как они описаны в Евангелиях. И происходили ли они вообще. Я этого не знаю. И никто этого не знает. Но реальность, в которой мы живем и которую мы творим, не сводится к истории и физике, она гораздо шире, объемнее. И рождающееся внутри горячее желание, чтобы евангельская история была правдой, меняет реальность, в которой я живу, заставляет меня воспринимать мир, жизнь по-другому, меняет мое поведение, мышление.
Тут я хочу вернуться к понятию мифа. Мы живем в мифах, наша реальность соткана из бесчисленных мифов. Причем мифы - это не голые выдумки, а способы хранения и передачи информации. Мифы создаются нами самими, рождаются на наших глазах или приходят как бы ниоткуда, они бывают созидательными и разрушительными. Каждый из нас принимает какие-то мифы, а какие-то мифы отвергает.
В этом смысле евангельская история - тоже миф. Но миф - помогающий человеку расширить реальность до... до того, до чего другие мифы расширить ее не способны.
Вновь подчеркну, это не означает отрицания историчности евангельских событий, это лишь попытка понять собственное восприятие Евангелия.
