Раvel, римлянин, спасибо вам за отклики.
У представителей профессий, постоянно имеющих дело с человеческим горем, малыми и большими трагедиями, неизбежно вырабатывается и иммунитет, и приемы защиты. Журналисты, военные, менты, медики, гробовщики, священники - при всей несхожести этих профессий прибегают примерно к одним и тем же методам.
Простейший и неизбежный способ - абстрагироваться. Но в ситуациях очень сильного внешнего воздействия он не срабатывает.
Отсюда второй способ - абстрагироваться до цинизма. Законченных циников мало, просто застигнутый врасплох ужасом происходящего человек не видит иного способа защитить свой рассудок.
И журналисты, и медики, и менты, и священники - носители неисчислимого множества забавных историй и баек, связанных с какими-то трагическими обстоятельствами. "А вот в первую чеченскую..." "А вот, помню, во время Норд-Оста..." "А вот отпевал я, помнится..." и далее следует какой-то курьез. Люди, обмениваясь в своей профессиональной среде этими воспоминаниями-байками, создают своего рода защитный меловой круг от воспоминаний-демонов. Это вообще всем свойственно, просто у представителей профессий, подобных вышеперечисленным, это наиболее ярко выражено.
Если же пытаешься идти по пути молитвы, это не означает, что нужно сразу вырываться за "меловую защиту". Да из нее так просто и не выйти, она становится привычкой, своего рода темницей. Долгое время молитва и такая "защита" существуют как бы параллельно.
Но выходить из этой "защиты" так или иначе приходится. Даже не по свой воле. И тогда наступают очень тяжелые периоды, когда пространство молитвы испытывает колоссальный прессинг внешнего, и кажется, что выдержать его невозможно. Но, с другой стороны, без такого прессинга внешних и внутренних демонов молитва была бы лишь частью достаточно комфортного существования в "меловом круге".
Выходя за меловой круг, учишься шаг за шагом проходить демоническое пространство. Там тоже существуют свои приемы, но не могу пока о них писать, это мною еще далеко не пройдено.
