В жж Кураева:
Люди на войне
Рассказ Мальро посвящен испытанию газов в атаке одного из германских подразделений на Восточном фронте в 1916 г.
Ошеломленные тогда зрелищем скрюченных от удушья русских пехотинцев, наступающие немецкие солдаты побросали оружие и принялись выносить из окопов на свежий воздух своих противников. Стихийное веление сострадающего человеческого естества взяло верх над враждой воюющих и страхом перед карой за невыполнение приказа.
А как Вам это,,, то, что в историю вошло, как "атака мертвецов".В 1915 году мир с восхищением взирал на оборону Осовца, небольшой русской крепости в 23,5 км от тогдашней Восточной Пруссии. Осада Осовца началась в январе 1915-го и продолжалась 190 дней. Немцы применили против крепости все свои новейшие достижения. Доставили знаменитые «Большие Берты» – осадные орудия 420-мм калибра, 800-килограммовые снаряды которой проламывали двухметровые стальные и бетонные перекрытия. Воронка от такого взрыва была пять метров глубиной и пятнадцать в диаметре.
В крепости все горело. Смог был такой, что защитники не могли отличить день от ночи. Но в ответ наши солдаты наши солдаты организовали несколько контратак, повредив огнем крепостной артиллерии те самые «Большие Берты».
И тогда для уничтожения гарнизона немцы решили применить отравляющие газы.
Газовую атаку они готовили тщательно, терпеливо выжидая нужного ветра. Развернули 30 газовых батарей, несколько тысяч баллонов. И вот, 6 августа в 4 утра на русские позиции потек темно-зеленый туман смеси хлора с бромом, достигший их за 5-10 минут. Газовая волна 12-15 метров в высоту и шириной 8 км проникла на глубину до 20 км. Противогазов у защитников крепости не было.
«Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, – вспоминал участник обороны. – Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели. Все медные предметы на плацдарме крепости – части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее – покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора; предметы продовольствия, хранящиеся без герметической укупорки – мясо, масло, сало, овощи, оказались отравленными и непригодными для употребления».
Дождавшись, пока ядовитая стена пройдет, немцы вновь открыли массированный огонь. И вслед за огневым валом и газовым облаком на штурм русских передовых позиций двинулись 14 батальонов ландвера – а это не менее семи тысяч пехотинцев. Немцы перелезли первую линию окопов, прошли вторую линию, сытые, спокойные, уверенные…
И тут остатки 13-ой роты 226-го Землянского полка перешли в контратаку. С изувеченными химическим ожогами мертвыми лицами. В пропитанных кровью гимнастерках. Задыхаясь, кашляя и отплевываясь кусками своих легких. Они пошли в штыковую.
Полсотни русских мертвецов. На семь тысяч солдат.
И немцы бросились бежать, не приняв боя. Они бежали не чуя ног, не видя земли, не видя ничего и думая только об одном – бежать из этого места, где Ад пришел на землю. Где сам сатана ведет в бой восставших мертвецов.
Немцы давили друг друга, напарывались на собственные проволочные заграждения и повисали на них мешками разодранной плоти, они падали в окопы и ломали ноги, их разносили на куски снаряды пришедшей в себя крепостной артиллерии.
13-ая рота полегла там же, рядом с немцами – долго идти отравленные солдаты не смогли.
Вспоминает участник событий, командир полуроты 13-й роты Алексей Лепёшкин.
«У нас не было противогазов, поэтому газы нанесли ужасные увечья и химические ожоги. При дыхании вырывался хрип и кровавая пена из легких. Кожа на руках и лицах пузырилась. Тряпки, которыми мы обмотали лица, не помогали. Однако русская артиллерия начала действовать, посылая из зелёного хлорного облака снаряд за снарядом в сторону пруссаков. Тут начальник 2-го отдела обороны Осовца Свечников, сотрясаясь от жуткого кашля, прохрипел: «Други мои, не помирать же нам, как пруссакам-тараканам от потравы, покажем им, чтобы помнили вовек!» 
