Постижение мистического тела богослужения

[000]

     интересные рассуждения  о глубоких священных смыслах  литургии в свете ее исторического формирования можно  найти у Я.Кротова

    "Более всего повлияло государство, кажется, на таинство Евхаристии. Таинство крещения слишком изначально в христианстве, и ещё до огосударствления повелось признавать «действительным» всякое крещение, если только произнесен минимум нужных слов. Священник вообще не обязателен. За таинства соборования или исповеди, кажется, борьба даже и не велась. Таинство брака регулировалось либо народной традицией (венчание как отдельный церковный обряд, обязательный для «законности» брака, появилось очень поздно), либо самим государством.
    Евхаристия же, совершаемая регулярно, оказалась на стыке всех мыслимых конфликтов: и межгосударственных, и богословских. К тому же, обряд Евхаристии в государственном христианстве требует отдельного здания – ведь это уже не только таинство единства во Христе, но и демонстрация единства народа и государства вокруг веры. А отдельное здание, отдельные «освобождённые» служители для совершения таинства, - это уже всё деньги, дисциплина и прочие проявления именно насилия.
    Именно возможность прибегнуть к государственному насилию порождало споры о том, какие священники «каноничные». В XVII веке в России именно государство решало спор о том, «действительно» ли таинство Евхаристии, если используется семь или пять просфор. ….
    Спор смешной, потому что сама постановка проблемы была не православная, а исключительно католическая. Но в результате власть вынесла решение (такое, чтобы было «не как у католиков»), и в текст молитв вставили специальное дополнение, и власть – церковная, но за её спиной светская – следила за тем, чтобы все священники в России эти дополнительные молитвы читали.
    Парадокс (особенно заметный в Евхаристии) заключается в том, что христианские таинства изначально очень простые. Как крещение: окунулся и пошёл. Взял хлебушек и вино, благословил, преломил… Как венчание: помолились, поели, побежали к ложу. Венчанию хорошо – если в этом таинстве слишком много начать накручивать обрядности, жених с невестой попросту убегут от нетерпения. А в Евхаристии – ждут. Час ждут, два ждут.
    Как говорил один герой Николая Лескова, провинциальный купец: «У нас в храме херувимскую три часа поют». С гордостью говорил!
    Спрашивается:
    - Действительна Евхаристия, если херувимскую поют пять минут?
    - А если вообще не поют, а говорят? 
    - А действительны Евхаристии древности, до появления херувимской (до VI века)?
    - Тайная Вечеря вообще – действительна была?"

Яков Кротов, Приключения верующих. Таинства: Действительность и Действенность
http://www.yakovkrotov.info/yakov/3_vera/1_vera/5a_tainstva.htm

[margav]

Хочется попробовать чужими словами выразить большее, чем могу своими. Чувствуется какой-то общее ощущение, но его трудно сформулировать пока во всяком случае. Очень благодарен, если кто поделится своим живым опытом. Это важно для вдохновления дальнейшего поиска. Как "Откровенные рассказы странника" вдохновляли на поиск молитвы

Далеко не все вдохновляются на поиск молитвы именно "рассказами странника"... и для полноты восприятия Литургического общения нет необходимости вдохновляться чужими ощущениями этого события... у каждого свой сокровеннай и глубоко личный опыт постижения Бога, ибо у Господа с каждой человеческой личностью Свои особые отношения...теория - это гуд, а практика - вери гуд...никакая чужая теория не заменит личной практики частого Литургического общения...имха, конечно...

[Игорь Спасский]

А все-таки про личный опыт есть что сказать по настоящему?

[Игорь Спасский]

Вместо христианства вселенского, космического явилось христианство индивидуальное. Поэтому прот. Иоанн Мейендорф, говоря о проблемах православного богослужения, отмечает, что разрыв произошел между богословием и благочестием, где богослужение больше не питается живым Преданием Церкви: "Это склероз литургических обычаев, отсутствие понимания их смысла, вымышленные символические толкования, направленные лишь на то, чтобы оправдать то, что в оправдании, собственно, не нуждается"

http://www.kiev-orthodox.org/site/worship/1702/

Однако решение этой проблемы стали видеть не в реформе Литургии, а в необходимости осознанного переживания богослужения верующими в таком же духе, в каком оно переживалось и воспринималось в первые века христианской истории. Речь шла о том, что Евхаристия должна была бы прекратить восприниматься как начало, движущее индивидуальное религиозное возрастание, но быть утверждена как общественное Таинство. Решение этого вопроса напрямую сняло бы и вопрос обрядовых нюансов, поскольку ослабление церковного сознания - причина обрядовых изменений в Литургии (в особенности, введения тайного чтения молитв Евхаристического канона

• и других элементов, описанных нами выше), несоответствующих ее духу.

Таким образом литургическое обновление виделось не  в потребности в литургической реформе, но в чем-то гораздо более глубоком - в разрешении проблемы разрыва, который произошел "между литургией, богословием и благочестием, разделении, которое характеризовало период истории Древней Церкви и которое изменило - не веру и не столько литургию - но богословие и благочестие"[xi]. Таким образом, идея реформы как литургического обновления среди православных литургистов никогда не понималась в контексте механической чистки несоответствующих элементов таинства Евхаристии или переработки богослужения а, прежде всего, в потребности правильного понимания Предания как сущности Литургии. Это понимание, как только оно будет достигнуто, само приведет - органически - к необходимой чистке и изменениям, но все это произойдет без разрыва целостности[xii].

Неужели практическая, "внешняя" сторона вопроса может быть важнее, чем "внутренняя" - подлинное понимание Евхаристии как "благодарения" всей Церкви (соборного организма), где преодолевается столь модный сегодня в среде верующих индивидуализм?

Реформа должна родиться не в результате деятельности комиссий, а с внутренним и искренним возрождением христианского духа. Дать ответ на вопрос, в чем состояла причина отступления от благодатной харизмы, характерной для первых христианских общин, и отступление от которой явилось причиной возникновения новых, чужеродных элементов в Литургии, невозможно без глубокого психологического исследования.

Мы должны согласиться прежде всего с тем, что сегодняшнее положение нашего общества невозможно сравнить с первыми веками. Если в древние времена мир действительно был разделен на христианский и языческий, то сейчас, чаще всего, можно услышать о провозглашении постхристианской эпохи и секуляризации. Вторым открытым вопросом является вопрос, насколько религиозно современное общество, в первую очередь миряне? Готовы ли они принять древнею интерпретацию Литургии, такую, как создавали в умах верных византийские святители и древние отцы?

Очевидно, реформа должна заключаться в обновлении человеческой личности, состоять в приготовлении человека истинам Веры, а не в приспособлении Литургии к потребностям человека. Может ли наше общество принять эту мистическую и кристальную подлинность литургического сознания, не в силу отсутствия богословских знаний, а в силу своего морального и душевного состояния? И как ум и сердце, разъединенные в результате грехопадения, так и первоначальное переживание богослужения, утраченное вследствие нашего морального падения, получило новую форму и оказывается для многих неизвестным и слишком далеким.

Без сомнения, православная Литургия поныне сохраняет всю подлинность литургического Предания Церкви. Если она и подвергалась каким-либо переменам, то вряд ли они способствовали утрате места и положения, которые они должны занимать в жизни верующих людей. Важно отметить, что в процессе создания литургической традиции богослужение в своем историческом развитии не реформировалось в объективном содержании или чине, а изменяло или пополняло свою структурную форму и состав.

Богослужение всегда должно восприниматься в рамках святоотеческого предания Церкви, потому что оно свидетельствует об этом живом Предании. В Православном Богослужении каждый член Церкви должен участвовать в нем через переживание всего Богочеловеческого, апостольского и святоотеческого. В этом переживании каждый принадлежит всем, и все каждому по благодатной силе святой любви Богочеловека[xv]. Восстановление этого истинного литургического переживания не произойдет, если мы уберем из Литургии те новые элементы, которые были внесены в нее из-за упадка благочестия, но оно произойдет с появлением правильного понимания значения и функций, которое занимает Литургия в жизни Церкви.

В контексте реалий Сербской Церкви, а также тенденций, присущих некоторым православным общинам Западной Европы и Америки, надо всячески стремиться к возвращению к древней практике. Однако подобное возвращение в Церкви не может быть произвольным действием того или иного епископа или иерея, но может быть осуществлено только в согласии с всеобщим решением соборного разума.

Соборное и индивидуалистическое христианство, как определить меру?

[Повитуха]

Игорь, я просто один пример приведу - может сгодиться:).

 Однажды простояла всю литургию в окамененном бесчувствии  и вот уже крест все поцеловали, вот вот Царские Врата затворят... Я стою и  ноги из храма не идут ... В  растерянности такой молюсь : "Господи! Ты все видишь,  вот все делала как надо "стучалась" -  в каждое слово вслушивалась и старалась его сердцем принять .. и  вот такая пустота и отсеченность от Тела твоего! Да,  я не готовилась сегодня к таинствам,  но неужто так меня и отпустишь из Дома  Твоего без благословения Твоего?"
И тут к священнику подходит самая наша  странная прихожанка,  которая всегда опаздывает и громко говорит о чем-то своем на службах на исповеди во весь голос просто жалуется на жизнь... и требует ее причастить, потому что она "готовилась и издалека не  даром  же пришла".
 Все внимание мое - на эту сцену. Батюшка посмотрел на нее несколько минут внимательно ... и вынес Чашу.
И тут меня  теплой волной божьей Любви накрыло, словно с ней в едином Теле и Причастил Господь  своей  Любви..... и ответил на мою молитву...
 Мой опыт говорит, что мы только стучать должны, а открыть глубину таинств и богослужения может только Господь.

[Игорь Спасский]

Da, bol'shoe spasibo!