Исихазм. Преданные забвению тайны духа и молитвы, скрытые в Новом Завете

[Сергий]

Это анонс и начало новой темы о языке древних гностиков в Евангелиях, о методе и способе понимания сути многих мест Евангелий, о правильном понимании сути слов Иисуса, слов евангелистов, в этом месте Нового Завета и во всех прочих его местах.
Это тема об Иисусе, как хлебе с небес, о том, как можно понять эту идеому в гностическом смысле.
И в 6-ой главе в этом контексте тугой узел связанных тем единого понимания: чуда о насыщении 5000 и 4000, хлеба с небес, и евхаристии.
Да, это связанные темы.
Гностики, именно гностики, были авторами ядра всего Нового Завета.
Понять их язык со всем его тайным шифром и иносказаниями поэтому очень важно.

Эта тема будет сложная, так же сложная, как и тема о Пророчестве.
Я не буду тут выдавать "море" греческого текста и своего прочтения "последовательности букв" на этом языке.
Тут у гностиков представлен на мой взгляд несколько иной способ сокрытия их тайны от всех, кроме избранных, способ "слышания аллюзий в музыке слов".
И я попытаюсь рассказать об этом, но уж рассказать, как получится по вдохновению, а не от рассудка.

Это просто анонс.
Как скоро родится сам текст моего рассказа заранее сказать не могу.
Тут, да, можно вообще поговорить о 6-ой главе от Иоанна.
Особо жёстких требований к формату разговора у меня, как у автора темы пока нет.

6-ая глава от Иоанна в её рассказе о "хлебе с небес" всегда для меня стояли особняком, как и всегда для меня стояло особняком "чудо о насыщении 5000 и 4000", где тоже речь о "хлебе".
Что-то всегда не довало мне покоя в попытке воспринять сложившееся в предании понимание этих сюжетов данной главы и схожих мест Нового Завета.
И, вот, в итоге, открылись тайны этой главы, то есть иное понимание описанного в ней.
Это и будет предметом этой темы.

[Сергий]

Открывшиеся озарения об ином понимании всех мест Евангелий с чудесами вокруг ХЛЕБА начинают обретать законченные черты иного прочтения евангельских текстов.
Но впереди ещё много работы теперь уже видно, что больше технической, ибо в правильности своего прочтения-понимания текста я практически уже не сомневаюсь. Но всё же дам иное прочтение всех мест о чудесах вокруг ХЛЕБА во всех четырёх Евангелиях, чтобы ни у кого не было сомнений в возможности единства иного понимания всех без исключения мест, где говорится о чудесах насыщения хлебами многих.
Там на деле открывается удивительно исихастский, умнодельский смысл этих евангельских эпизодов в их истинном древнем гностическом прочтении, когда за основу берётся духовное и божественное, а не мирское и тленное.

[Сергий]

Грустное настроение.
Всё раскладывается по полочкам само собой в ином прочтении-понимании древних текстов, но при этом всё яснее становится, что, вскрытая мною подлинная духовная тайна Нового Завета, вряд ли будет принята многими даже тут на форуме.
Слишком сильно придётся изменять для этого свой ум читающим, а это непросто.
Но всё равно продолжаю работать над иным прочтением сразу пятнадцати мест Нового Завета, связанных между собой этой духовной тайной.

[Сергий]

Причудливы пути движения ума по удалению клише прежних восприятий реальности.
Вот и к иному пониманию указаний Иисуса о молитве в Нагорной проповеди я смог подойти через моё собственное расшифрование древнегреческого слитного текста этого места (то есть и с эмендацией иной разбивки букв на слова), только лишь долго и усиленно проработав над всеми местами Нового Завета о "хлебе", включая эпизод тайной вечери в синоптических Евангелиях и у Павла.
Над всем этим корпусом наработанных черновых переводов-расшифровок-прочтений я ещё долго буду мучиться и приводить их в приемлемый вид, но вот место о молитве, что есть итог этого труда, приведу в самое ближайшее время.
На исихастском форуме негоже держать такие интересные находки без их представления лицам заинтересованным и не равнодушным.
Так что в самое ближайшее время, так сказать, начав с конца, я приведу своё новое прочтение слов Иисуса из "От Матфея 6, 5-8".

[Сергий]

В "От Матфея 6:6", - ключевом стихе со словами Иисуса о сути молитвы, - где-то 37 греческих слов.
Работаю над этим стихом четвёртый день напролёт.
И каждый вечер обычно бываю доволен результатом.
А утром (я дома на самоизоляции опять) с ужасом обнаруживаю, что получившийся вечером результат работы опять никуда не годится.
Но процесс явно сходящийся.
Ещё несколько дней и суть учения Иисуса о молитве в моём прочтении будет выявлена мною.

[Сергий]

Опять зарываюсь в современные учебники древнегреческого языка Нового Завета, и снова открывается давно уже ведомая мне из практики моих переводов-прочтений-расшифровок грустная истина.
Вот, ведь, и современные филологи-грамматисты люди честные и с юмором, и они откровенно признают, что многого не знают и не понимают в текстах Нового Завета, признают, что их знания о грамматике Нового Завета на языке оригинала весьма и весьма не полны, и вовсе не окончательно определённые ныне есть.
Но вот у них то и отчётливее всего проскальзывает система их доказательств, критерии истины их выводов об экзегетически значимых грамматических структурах и конструкциях древнего языка.
И каковы же эти критерии?
Оказывается, все они сводятся к таким суждениям примерно: "слово "бог" тут в этом месте текста, хотя это слово и без артикля, это вовсе не упоминание "некого неопределённого бога", ведь мы то знаем, что Бог наш один единственный, поэтому тут, хотя и нет артикля у этого слова, - это всё равно указание на вполне определённого Бога, такова, вот, особенность грамматики этого языка". И такого вот рода "критериев истины" неких грамматических правил и истин понимания конструкций древнегреческого языка Нового Завета очень и очень много - даже по сути подавляющее большинство.
То есть, по сути, ныне "правила грамматики древнегреческого языка Нового Завета" определяются нашими исторически сложившимися представлениями о Боге, Иисусе, Его истории и Его заповедях и подобном в предании, то есть современная наша грамматика древнегреческого языка Нового Завета определяется сложившимся богословием и преданием, а не наоборот.
Что уж тут тогда говорить о подходе большинства переводчиков к своим переводам?
Ясно, что и в этом случае, всё определяется не текстом, а нашими исторически сложившимися представлениями о Боге, Иисусе, Его истории и Его заповедях, и прочем подобном в предании лишь с небольшим акцентом на личный взгляд переводчика на текст.
Увы, это именно так.
Грамматика этого конкретного языка служанка богословия и традиции оказалась, как и все переводы текстов Нового Завета.
Это уже замкнутый круг, из которого можно выйти только при помощи меча, разрубающего этот круг, если, конечно, удастся найти точки опоры для этого действия.
Такие точки опоры есть.
Это, во-первых, личный иррациональный молитвенный опыт, а, во-вторых, некоторые навыки работы со статистикой и рациональное математическое чутьё математика прикладника, наблюдающего эту статистику в текстах, и по своему многолетнему опыту работы прекрасно знающего, что статистика вовсе не пустой звук, а мощный инструмент постижения реальности.
Но, вообще-то, ситуация крайне тяжёлая, когда оказываешься в ситуации, что нельзя полностью опереться на незыблемые правила учебников и выводы в словарных статьях словарей.

[Dmitrii]

Перевод всегда лишь измена оригиналу и, как отмечает один из авторов эпохи ..., в лучшем
случае, представляет лишь обратную сторону парчи: все нитки видны, а не рассмотреть тонюго
изящества рисунка и красок. Но разве существует, вообще, такая великая доктрина, которую
легко.изложить. Древние мудрецы никогда не облекали своего учения в систематическую форму.
Они говорили парадоксами, потому что боялись высказать истину лишь на половину...

[Сергий]

Перевод всегда лишь измена оригиналу и, как отмечает один из авторов эпохи ..., в лучшем
случае, представляет лишь обратную сторону парчи: все нитки видны, а не рассмотреть тонюго
изящества рисунка и красок. Но разве существует, вообще, такая великая доктрина, которую
легко.изложить. Древние мудрецы никогда не облекали своего учения в систематическую форму.
Они говорили парадоксами, потому что боялись высказать истину лишь на половину...

Это так.
Но сильные искажения смыслов - это непростительно.
Женщина Иезавель, сидящая на звере алом, ответит за своё своевольство в толкованиях слов Иисуса.

[Dmitrii]

". Но сильные искажения смыслов - это непростительно.."

Искажения и(или) интерпретации текста критически зависят от собственного опыта.

Два перевода с разницей около ста лет. Текст (насколько помню - 4го века)

"мне кажется, (каждый имеет) право говорить без слов и понимать без знания того, что выше слов и знания. Я полагаю, что это ничто, но таинственная тишина и мистическая тишина которая. . . растворяет формы. Поэтому ищите, безмолвно.."

"Мне же кажется правильным говорить без слов и познавать без знания то, что превыше слов и знания: и это есть таинственное молчание и таинство тишины, которые упраздняют осознание и растворяют формы. Посему ищи в таинственном молчании.."

[Сергий]

Dmitrii, я не о том. Я говорю о полном искажении смысла, когда вместо слов об одном в оригинале, в переводе вдруг уже  говорится совсем об ином, совсем на другую тему, тоже интересную вроде бы, но совсем иную. В Пророчестве так и сказано "женщине Иезавели", которая затем есть "женщина, сидящая на звере алом", чтобы не смела толковать, то в чём не разобралась. Это то относится и к переводам - прочтению сложных грамматических конструкций текстов, где возможны эмендации. Так для меня, например, любое некое странное слово в тексте, длинное и сложное, которое нигде в Библии более не встречается, - сразу есть алерт-сирена: ВНИМАНИЕ! - возможно вас тут вольно или невольно дурят и водят за нос! Таково, например, слово просто от безысходности переведённое-понимаемое ныне, как "насущный" ("хлеб насущный"), латиняне, кстати это место  изначально переводили, вроде, как "хлеб сверх-сущный". А в реале? В реале тут есть вариант вполне очевидной эмендации, но вот беда, эта эмендация полностью меняет всю сердцевину уже полностью въевшегося в умы современного понимания смысла молитвы "Отче наш" ... Это непреодолимое клише человеческого ума, ибо ум держится за некие "якоря" в разных аспектах рационального погружения в свои представления о реальности. И ум всячески противится снятию с этих якорей, если он на деле не притянут канатами к причалу. Вот я и сомневаюсь, что хоть кто-то примет моё новое прочтения всех мест о хлебе, мест о молитве, мест о евхаристии в Новом Завете. Хоть у меня вещи все глубоко исихастские получились в моём новом прочтении, но это всё слишком срывает ум человека с его якорей в его вере, так что если человек уже не у причала на канатах стоит, то он скорее всего примет в штыки моё иное прочтение указанных многих мест Нового Завета, хотя там и много настоящих открытий и важных вещей для молитвенника.
Работаю над текстами по 12 часов в день, и конца и края не видно.
Ведь это непросто: увидеть иной смысл слов Иисуса о молитве, иной смысл молитвы "Отче наш", иное понимание слов Иисуса о Евхаристии, иное понимание чудес о насыщении многих.
Тексты должны быть предельно выверены, чтобы воспринимались легко и просто.
Это требует изрядных усилий.
К тому же это всё должно потом "вылежаться", чтобы, спустя несколько недель, я бы легко и просто сам всё понял в том, что понаписал. Это, как бы, ОТК у меня, если спустя изрядное время всё в своём переводе понимаю чётко и правильно, и желания опять что-то поменять нет, то можно этот результат выносить и на публику.

[Dmitrii]

Сергий, если есть время и желание посмотрите греческие медицинские тексты "того" времени. Переводчики другие и логика переводов не всегда совпадает. Глядишь, что-то нужное и откроется.

[Сергий]

Я ранее, год назад, я лихо чиркал текст, выбрасывая "явные вставки". Теперь я углубил свои знания в языке и просто иначе прочёл тексты, казавшееся тотальными длинными вставками. Вставки остались, но они теперь весьма малы по величине, и теперь они именно на уровне типичных дидактических вставок в Писание, которые документально зафиксированы учёными, и которых фактов пруд пруди и так.
И вот сегодня дошёл до "реинтеграции" в своё понимание притч места разъяснения Иисусом притчи о "пшенице и плевелах", которое в нынешнем переводе-прочтении совершенно выбивается из общего когерентного смысла Евангелий, и которое я год назад просто вычеркнул сгоряча, так как иного прочтения этого место тогда просто не увидел, и тогда "рубанул шашкой", разрубая гордиев узел некогерентности.
И вот открылось всё-таки через год иное прочтение этого места, и в этом прочтении один общезначимый филологический конструкт Евангелий, который в переводах ныне, ну, просто клише первой звёздой величины, которое не верно на деле, так что об этом надо сказать отдельно.
Это конструкт "Сын Человеческий" (в подстрочнике "Сын человека"), под которым нам предлагается понимать Иисуса.
Я всегда был в шоке от этого конструкта, который ещё вкладывается в уста Иисуса, как бы Иисус Сам о Себе говорит в третьем лице.
И притом говорит о Себе совершенно не соответствующее Его облику, Его  сути, например:
13:41 пошлет Сын Человеческий ангелов Своих, и выберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие,
13:42 и бросят их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов.
Тут что-то не так.
Не соответствует это сути и облику Иисуса Агнца и Иисуса Спасителя.
Так что это место должно читаться иначе.
И оно и может быть прочитано иначе, прежде всего сам конструкт "Сын Человеческий".
Но в самых лучших словарях это слово греческое "сын" и есть СЫН и там нет особо вариантов.
Тут то и причина неверного прочтения, так как тут надо просто помнить про семитские корни текстов Нового Завета и всегда смотреть древнееврейский смысл этих выражений, когда простой пословный перевод их просто искажает смысл до неузнаваемости.
Так и тут. И, вот, в современном специальном словаре древнегреческого языка "Нового Завета" и находим искомое.
Там для соответствующего греческого слова "сын" третьим вариантом его значения, происходящим от семитских первоисточников, значится: "тот, кто причастен кому-либо или чему-либо". Там и примеры есть перевода таких конструкций, например, где "сыны Царствия" - это просто те, кому предназначено царствие, кто уже причастен Царствию, а "сыны свадьбы" - просто означает гостей на свадьбе.
Так и эта конструкция: "сын человека" просто в семиотическом прочтении означает "причастного к человеку", то есть Того, Кто задумал и создал человека. Для нас так понимать фразу "сын человека" - это мозги надо вывернуть наизнанку, но, вот, получается, что так и есть, мозги надо вывернуть на семитский лад. Так что Иисус тут речь ведёт не о Себе, а о Высшей Силе, о Боге, создавшем человека, тогда понятна и отсылка тут на "ангелов Своих".
Вот такое маленькое филологическое открытие, революционное по сути, и решающее все проблемы использования этого конструкта в тексте Нового Завета.

П,С,
Тут, конечно, не всё так просто.
Тут должен присутствовать родительный падеж в согласующем слове и прочее, следующее уже из контекста.
Так что чаще, конечно, "сын" - это СЫН и есть.
Но, вот, когда тупой пословный перевод даёт нечто странное и не когерентное, то стоит поискать семитские основы этого текста и иное использование здесь слова "сын".

[Aндpeй]

а в молитве иисусовой, конструкт "Сыне Божий" это как понимать, причастный Богу?

[Сергий]

а в молитве иисусовой, конструкт "Сыне Божий" это как понимать, причастный Богу?

Я не знаю.
Бог есть Дух.
Так что в любом случае смысл не меняется.
И "рождение в духе" ведь совсем иное рождение, чем рождение плотское.
Просто конструкт "сын человеческий", неверно понятый, прочитанный и переведённый без учёта семитской сути исходного текста, меняет смысл текста Писания.
В молитве же смысл не меняется, ибо сыном Бога Духа, Любви, является всякий реально любящий человек, чего достичь на самом деле весьма и весьма не просто в этом насквозь рациональном мире.

[Aндpeй]

рождение в духе возможно и открывает любовь, я не знаю, я знаком только со смертью