мы находим, что у Святых Отцов сформулировано два, формально взаимоисключающих друг друга рассуждения:
— с одной стороны, они говорят о гневе Божием, о правосудии Божием, о наказании Божием,
— с другой стороны, у тех же Отцов находим высказывания, что Бог благ и только благ.
Читая слова Антония Великого, мы увидим, что рассуждения Святых Отцов о гневе Божием есть снисхождение к нашему мышлению, все эти высказывания носят другой характер.
Антоний Великий писал: Бог благ и бесстрастен и неизменен. Если кто признавая истинным то, что Бог не изменяется, недоумевает, однако, как Бог о добрых радуется, от злых отвращается, а если покаятся, является милостив к ним, то на это надо сказать, что Бог
— не радуется и
— не гневается,
ибо радость и гнев суть страсти.
Нелепо думать, что Божеству было хорошо или худо из-за дел человеческих. Бог благ и только благое творит, вредить же никому не вредит, а мы,
— когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом, по сходству с Ним,
— а когда становимся злы, то отделяемся от Бога, по несходству с Ним. Делаясь злыми, становимся отверженными от Него.
И это не значит, чтобы Он имел гнев на нас, но то, что грехи наши не дают Богу воссиять в нас.
Если потом молитвами и благотворениями снискиваем мы разрешение во грехах, не то значит, что Бога мы ублажили и Его переменили, но что посредством таких действий и обращения к Богу, уврачевав сущее в нас, опять соделываемся мы способными вкушать Божию благость. Так что сказать: Бог отвращается от злых, есть то же, что сказать: солнце скрывается от лишенных зрения (Добротолюбие, т. 1, параграф 150).
Таким образом, есть два подхода в изложении Самого Откровения.
1. Есть подход педагогический. Для ребенка, который спрашивает у родителей:
— Откуда я?
Часто отвечают:
— Нашли в капусте, — и для маленького человека этот ответ вразумительный. Он сразу успокаивается. Это подход педагогический. Каждому уровню нужно дать должное представление о той или иной вещи. Поэтому в наставлениях Святых Отцов, в Посланиях Апостолов, в Евангелии мы видим непрерывную педагогику. Мы читаем: Бог гневается, Бог радуется, все это — те образы, с помощью которых человек наставляется и назидается соответственно своему духовному строю.
Для многих это единственный способ понимания правды Божией. Как объяснить ребенку, что Бог есть любовь и только Любовь? Он поймет это так:
— Слава Тебе, Господи, можно грешить, Бог все простит.
Когда говорят:
— Бог тебя накажет, — это страшно уже, тогда я воровать не буду. Многие по своему примитивному интеллекту не способны понять что значит: Бог есть Любовь и только Любовь, и тогда педагогический метод помогает хоть как-то формировать чувство ответственности, которое удерживает от греха.
Но если человек на этом останавливается, то “педагогический” подход нередко дает и дурные плоды. Человек, взрослея, привыкает видеть в Боге неумолимого Судию — следователя, Который только и гневается, только и наказывает. Против такой точки зрения и возмущался Н.А. Бердяев. А на самом деле, это представление о Боге далеко от истины.
В высказывании Антония Великого читаем: “делая зло, мы себе делаем зло, закрываемся от того Солнца, без Которого мы жить не можем”. А затем высказывается очень важная мысль, что “после злодеяния начинается атрофирование и разложение духовного организма”. Вот это-то состояние очевидно, но его можно объяснить двумя способами:
— Бог тебя наказал,
— Бог никого не наказывает, Он только стучится к нам. Не Бог тебя наказал, что ты переломал руки и ноги, ты сам себя наказал, нарушил ту истину, которая является законом нашего бытия.
Поэтому каждому человеку необходимо всегда помнить, что Бог есть Любовь, и мы во Христе усыновлены Богу-Отцу, Который долготерпелив и многомилостив, а путь Святых поможет увидеть совершающуюся в жизни Святых любовь Божию. Особенно дорог для нас почти наш современник, старец Силуан, недавно прославленный в лике Святых, и для каждого в сердце удивлением отразился его подвиг молитвы, его прославление Бога-Любви:
“Жил на земле человек, муж гигантской силы душа, имя его Симеон. Он долго молился с неудержимым плачем:
— Помилуй меня.
Прошло много месяцев такой молитвы, и силы души его истощились; он дошел до отчаяния и воскликнул:
— Ты неумолим!
И когда с этими словами в его изнемогшей от отчаяния душе еще что-то надорвалось, он вдруг на мгновение увидел живого Христа; огонь исполнил сердце его и все тело с такой силой, что, если бы видение продлилось еще мгновение, он умер бы.
После он уже никогда не мог забыть невыразимо кроткий, беспредельно любящий, радостный, непостижимого мира исполненный взгляд Христа и последующие долгие годы своей жизни неустанно свидетельствовал, что Бог есть любовь, любовь безмерная, непостижимая”.
2. Второй подход: прямое учение о Боге.
Если первый носит педагогический характер, наставительный, то второй — догматический.
Об этом пишет не только один Антоний Великий, и это не случайное мнение только одного подвижника, а учение Церкви. Вот, например, Григорий Нисский: ибо что не благочестиво почитать естество Божие подверженным какой-либо страсти: удовольствия или милости или гнева, этого никто не будет отрицать, даже из маловнимательных к познанию истины сущего. Т.е. Бог вне эмоций, но посредством наших свойств, Бог приспособляется к нашей немощи, чтобы
— наклонные ко греху по страху наказания удерживали себя от зла,
— увлеченные прежде грехом, не отчаивались в возвращении через покаяние, взирая на Его милость (Григорий Нисский).
Таким образом, все опасения о том, что Бог “наказывает, угрожает”, должны исчезнуть.
Свобода человека не нарушается, только нам хорошо бы изучить, почему же у тех, кто избрал путь греха, в результате воздействия той или иной страсти, происходит “атрофирование и разложение духовного организма”, которое, начавшись здесь, перейдет и в вечную жизнь, если человек не изменится во время земной жизни. Да еще добавится прямое воздействие злых духов, которые тоже “сродни” нашим падшим состояниям и пребывают во тьме кромешной.
http://novogolutvin.ru/monkhood/books/book1/ch4.html
