Когда ум оказывается заточенным в этом замкнутом пространстве, то вся его "защита" - молитвенная техника, сосредоточенность и пр. - все летит в тартарары. Страсти оказываются неизмеримо сильнее.
...
Оставшиеся силы следует употребить не на борьбу, а вложить их в вопль к Богу о помощи. Хотя этот призыв кажется страшным и совершенно нежеланным.
Бог в итоге выводит на свободу - именно Он, а не умственный тренинг.
Речь я так понимаю идет прежде всего об аффективных страстях – страхе, ярости, ужасе, отчаянии, томлении духа...
Не ясно, почему призыв кажется страшным и совершенно нежеланным? Бог ведь милостив к нам грешным.
Там бывает целый набор самых разных страстей - это напоминает калейдоскоп или быструю смену обрывчных кадров, когда ум не способен остановиться, успокоиться. Потому что ум страшится в этом состоянии ощутить присутствие Божие, все что угодно только не это присуствие.
И, соответственно, призыв к Богу - единственный выход - отвергается умом.
Я думаю все дело в природе вопля к Богу. Действенным может быть только особый вопль. Такой вопль должен быть двуединым: с одной стороны вопль должен происходить из сердцевины естества человека самопроизвольно (как "крик души"), а с другой стороны одновременно быть и волевой осознанной мольбой к Богу о помощи. Соединить всего себя в этом вопле человек должен, тогда помощь обязательно придет.
Ну, вы сами понимаете, что провалившийся ум посто не способен мыслить о каком-то двуединстве, о природе вопля...
Вообще этот вопль оказывается возможен (я выше здесь уже писал об этом) лишь в кратковременные моменты, когда ум переполняется усталостью и отвращением к творящемуся в нем самом и тому пространству, в котором он оказался. Но потом... потом ум вполне может и не ухватиться за протянутую Богом руку. И карусель продолжит вращение.
Я согласен с тем, что сознательно погружаться в это пространство не следует. Другое дело, что в него бывает легко попасть, и это описывается в классической святоотеческой схеме помысел-прилог-приражение и тд.
Однако хочется повторить: у меня есть почти уверенность, что это пространство (которое, видимо, проецируется на подчревие в физическом теле человека) обречен пройти каждый. Возможно, это имеет отношение к посмертным мытарствам, когда душа человека испытывается страстями. И в этом пространстве становится понятно: дело не в силе, а дело во внутренней чистоте и прозрачности. Чистая душа не притянет к себе страсти с их кандалами.
