Утро, выхожу из дома, до электрички 15 минут пешком прохожу в бодром темпе (иначе опоздаю), по дороге, положив взгляд в асфальт, читаю серафимово правило. И прекрасно понимаю дивного нашего святого, что не зря Серафим говорил про троекратное повторение «Отче Наш». С первого раза не доходит. Хорошо если до ума, только что проснувшегося, дойдет. К третьему повтору действительно доходит до ума, часто – и до сердца, когда действительно воспринимаешь «Отче» как Отца Небесного, Живущего на Небе…
Потом – нескончаемая иисусова молитва: 50 минут до Москвы, метро, 10 минут до офиса. Как я возлюбил это время! Даже когда приобрел машину, старался на ней не ездить, ибо углубление в молитву за рулем чревато... Бывало, что и в метро по кольцевой проезжал полкольца, будучи в состоянии какой-то «блаженной» прострации, абсолютной выключки из этой дикой спешки, где всякий норовит ускориться и непременно опередить тебя в гонке на выживание в толкучке перед эскалатором метро.
А перед офисом, в конце этой внешней гонки, возникает какое-то глубокое чувство благодарности Господу за подаренные мне пару часов молитвенного безмолвия. Ну и что, что сослуживцы душевно сочувствуют мне, живущему в московской области, по поводу долгого пути. Ну и пусть сочувствуют. Хотя порой возникали многие сомнения: в смутных 90-х мое финансовое положение позволяло купить неслабую квартиру недалеко от центра Москвы. Не знаю как, но мне удалось оставить эти мысли, отчасти сгенерированные моей замечательной супругой: зачем нам этот московский смрад? Ты же сам знаешь, что после 12-го километра от Москвы в электричке ощущаешь буквально «кислородный штурм», с такой ясностью и «яростью» проникающий в окна летней электрички, вырвавшейся, наконец, из шумной, загазованной, тягуче-торопящейся-успеть-везде московской зоны, что понимаешь – иного мне и не надо.
А вечером, в электричке, свои проблемы – бесчисленные и навязчивые коробошники, торгующие своим дерьмом, которое в магазине на самом деле можно купить раза в полтора дешевле, безумные пьяницы-попрошайки, порой весьма талантливо подделывающиеся под очередных «погорельцев» или продающих неизвестно где уворованные свечи, якобы освященные чуть ли не самим патриархом…
Но все это редко мешает «внутреннему стерженьку» молитвы, позволяющему отключиться от всякой материальности, и образовавшемуся где-то там, внутри себя любимого, где-то в сердце, неуклонно повторяющему то единственное, сокровенное желание всякого верящего: «Помилуй меня, грешного». Но иногда, когда все же «доканывают», вдруг возникает страшная мысль: «Да ё-моё, ну когда вы закончите?» Приходится врубаться в окружающую действительность и нелепо так одергивать себя: ты еще далек от любви…
Но проходят годы, коробошники и бродячие музыканты не унимаются, то пьяный подсядет обниматься, то классная девушка напротив картинно задерет ногу на ногу, обнажая свои и вправду весьма неплохие ножки… Зато сердце, начавшее свой молитвенный путь, не хочет униматься даже на фоне потешно-громких цыган, многочисленные дети которых совершенно бесцеремонно просят подачку у каждого пассажира на своем полу-русско-полу-румынском, доверчиво протягивая ручонку: «позолоти». Но устоявшаяся сердечная молитва часто не позволяет нарушать себя, порой доходя до того, что прозреваешь глубину и сущность вещей и людей, на что удивленный ум тут же соблазняется: «Ты че, мужик, пророком заделался? Не рановато ли строишь из себя великого?» Увы, эти доводы весьма поверхностны для сердца, но доступны для разума и ты понимаешь, что конкретно «попался».
Но так как сердце, будучи весьма послушно медикам, легко поддается терапевтическому лечению, так и ум трезвящийся, часто читающий и проверяющий себя по трудам святых отцов, в конце концов берет верх над болезнью: ты молодец, но все это твое прозрение – побочный эффект и не стоит на нем зацикливаться.
А сколько подвижников зациклилось на этом, посчитав себя «уже удостоенным» -- не счесть. И такое падение не будет внешним. Ибо внутренний подвижник и падает в первую очередь внутренне. Яркий тому пример: Иосиф Волоцкий, имевший дар молитвы и прозрения, но в конце своей земной жизни дошедший до нарушения даже Ветхого Завета: «Еретиков следует убивать».
Истинный молитвенник понимает: внутреннее делание – это на всю жизнь. Да, возможны падения, возможны другие методы богопознания, главное – чтобы не останавливаться. Ибо остановившийся посреди поля боя на войне станет проигравшим.
И начинаешь благодарить Бога за те немногие часы в транспорте, начинаешь понимать, что это истинно дар божий – бесценное время святое, пусть и проведенное в столь стесненных обстоятельствах, но не пропавшее даром.
