Если считаешь, что не нужно соотносить твой
опыт с опытом других, то - никакого смысла.
ум при подобных процессах сильно задействован в детальном наблюдении за своими чувствами, переживаниями, занят их непрестанным мониторингом и сравнительным анализом, равно как и озабоченностью подать их во внешний мир в наиболее привлекательной упаковке...хотя, возможно, мне все это только кажется... 
но влечение своего ума к подобном сладостям-радостям я стараюсь пресекать...не давая обсасывать это даже внутри себя...ибо чую, что вся ета канитель ум от Жизнодавца отвлекает...одназначна... 
Есть разные периоды развития молитвы. Есть период первичного изумления ума, когда ему неожиданно показывается что-то совершенно необычное и изумителное, Тогда ум наблюдает, анализирует и, страдая тщеславием, думает об упаковке в имеющиеся у него ментальные понятия.
Но со временем возникает препятствие именно в этой деятельности ума. Молитва дает понять, что если хочешь следовать за мной, то оставь свой ум, слейся с молитвой без наблюдения и анализа, оторвись от материальных словобразований и забудь о себе. Этот переход не прост для ума, привыкшего все контролировать. Возникает опасение за себя. Преодолеть этот барьер отречения от логосной деятельности ума можно только верой.
Логосные понятия ума имеют материальный вес и привязку ко времени. Пока они сидят в уме выход в иной мир без времени и материальности не возможен. Это земная шелуха ментальных скрепов в уме подобна страстям души, которые привязывают ум к земному.
Если удается верой преодолеть этот барьер и потерять себя, слиться с бесконечностью молитвы, раствориться как капля в океане, то открывается иная деятельность ума, которая не передается словами. Эта иная деятельность не имеет локальности, конечности, расчлений, прерывности, что свойственно человеческим.логосам.
Конечно, описать словами не возможно. Ближе язык поэзии, музыки. Да вот музыка, например. Это интересная деятельность ума. В ней нет слов, но она говорит. Но и музыка имеет локальности, паузы, темпы, тона, расчленения на фрагменты, что свойственно всему тварному. Музыка ближе, но она далека от иного чина деятельности ума, который отцы назвают чином будущего века, когда не будет времени.
Когда ум возвращается на свою блевотину, то тоскует по иной своей деятельности. Эта тоска выражается в воспоминаниях и попытках изобразить доступными ему средствами любимый образ. Его рисунки совершенно отличаются от живого образа, но когда он смотрит на них, то вспоминается сам образ.
Когда я говорил о предположениях, то вернее было бы сказать об эскизах, мертвых рисунках живых образов. Они живут во мне, я полюбил их, и периодически возвращаюсь к ним. Тоскует душа моя о них и потому рисует.
