Остаётся вопрос, что "гримасничает" в молитвеннике, достигшего Единения со всем Сущим? Полагаю, что уже не самость, а спонтанно найденный им метод донесения обретённой им/ею Истины до дебелых [дебильных] умов окружающих; метод, сопряжённый с непосредственным эмоциональным воздействием.
Да, в достигшем Единения самость не гримасничает, конечно же.) Но мне кажется, что самость – это не только лингвистический костыль. Самость – это личность, живущая вне потока любви, в полутьме, а потому не видящая себя истинной. Святость – это та же самая личность, но по благодати находящаяся в потоке света.
Блаженство – это раскрытие сердца, это жизнь по велению любви, изливающейся из сердца. Жизнь ума, восхищенного чистой мыслью о Боге. Господь наделяет дарами блаженного человека. От способа проявления этих даров, думаю, и зависит, как выражает себя человек: как юродивый, или же, как богослов. Ведь и тот и другой – святой, т.е., такой, который внутренним оком созерцает Бога. И тот и другой проходит путь к святости через сораспятие своей самости в любви Христа.
Поэтому, думаю, что человек, который юродствует, не заботится о том, как о нем думают другие – хорошо или плохо. Ему – все равно, он находится выше этого разделения! И если он говорит или делает что-либо, то не использует, даже спонтанно, никаких методов донесения Истины на дебелые умы людей. Он просто так поступает по велению своего сердца, живя в потоке любви и изливая ее Богу и на сердца тех, кто рядом. Другое дело, как сами люди воспринимают эту любовь. Если только умом или только чувствами, то это достаточно болезненно… опять же, болезненно для самости, во многом паразитирующей на эмоциональности человека, но в целом, целительно для души.
